Шапка Мономаха. Наталья ИртенинаЧитать онлайн книгу.
искать Ростислава.
– Ну, говори, боярин, отчего я не люб градским людям и почему нельзя успокоить их.
– Потому, князь, что старшая дружина Всеволодова тебя не поддержит. И еще потому, что среди крикунов на торгах затесались дворские люди бояр.
– Так бояре и чернь заодно против меня? – с тихой горечью молвил Владимир. – Бояре отчего, понятно. Отец не давал им притеснять градских и смердов по селам, кабалить и обращать свободных в холопов. Позволил черни искать защиту от боярского насилья у младшей дружины…
– А у кого было черни искать защиту от младшей дружины? – вставил слово тысяцкий.
Мономах недоуменно ждал продолжения.
– Ты не видел, князь, что творят отроки в боярских селах. Отбирают у закупов и смердов последнее, оставляют их голыми и нищими: мы, мол, защита ваша и обереженье, так платите за это. Бояре отроков ненавидят, а те наущали Всеволода против старшей дружины. Сами же под видом княжьего суда грабят и продают людей. Отец твой, князь, добродетелен был, а землей своей худо правил, – подвел черту тысяцкий.
– Мой отец виноват перед людьми? – Мономах был ошеломлен. – И перед смердами?..
Янь Вышатич подошел к нему, положил руку на плечо, будто отец – сыну.
– Вспомни, князь, давным-давно ты говорил мне, что знаешь себе цену и не будешь торопиться сесть на великий стол.
Мономах глянул на него одним глазом из-под сбившихся на лоб прядей.
– Думаешь, старик, я доживу до твоих лет? В юности никто не торопится. Но чем больше лет остается позади, тем меньше их впереди… Ты все сказал, боярин?
Владимир Всеволодич отодвинулся от тысяцкого, сбросив его руку.
– Не все, князь. На моем дворе, в подклети, сидят с позавчерашнего двое отроков из Турова. Их прислал ко мне брат Путята, воевода Святополка. Он много младше меня, – объяснил Янь Вышатич, заметив удивление Мономаха. – Отроки передали мне грамоту Путяты. В ней сказано, что Святополк требует заточить тебя, князь, в поруб как нарушителя закона русского и Божьего. Такие же послания, думаю, получили и другие из старшей дружины.
Мономах отвернулся.
– Все против меня, – горько сказал он.
– Князь…
Владимир Всеволодич, не слушая более, толкнул дверь повалуши. В сенцах скучал дворский отрок.
– Послание, князь.
– От кого?
– Принесший сказал – от старца Нестора из Феодосьева монастыря.
Мономах вернулся в повалушу, развернул крохотный лоскут пергамена, быстро прочел.
– Нестор зовет помолиться с ним у гроба блаженного Феодосия.
– Пойди, князь, – одобрил тысяцкий. – Феодосий был дивный прозорливец. И нынче чудеса бывают по молитвам к нему.
– Пойду, – молвил Владимир. – Если и монахи против меня, тогда вернусь в Чернигов… И ты со мной, Янь Вышатич, пойди завтра. Помолись за сына моего Мстислава. Бог тебе чадородия не дал для испытания твоего, и твою молитву за чужое чадо милосердый Господь скорее услышит.
– Помолюсь, князь, как за своего.
7
Печерский