Жажда. Виктор ГлебовЧитать онлайн книгу.
увидел меня и помахал рукой. Я подошел, сел в экипаж напротив него, поставил рядом с собой саквояж, в котором находились инструменты для сбора и обработки улик. Не такие изощренные, как у Мериме, но весьма полезные.
Армилов хлопнул кучера по спине, тот взмахнул хлыстом, свистнул, и мы покатили.
Во время этой поездки Кленовая роща опять показалась мне весьма живописной. То тут, то там попадались довольно милые садики, пусть и тронутые засухой. Большинство зданий было построено из дерева, но встречались и каменные. На перекрестках стояли колодцы. Возле них судачили бабы в легких платках и свободных кофтах. Они опирались на коромысла и провожали взглядами наш экипаж. Армилов галантно приподнимал фуражку за козырек. Похоже, он пользовался у местных жителей определенной популярностью, так как женщины отвечали ему поклонами и приветливыми улыбками.
Вообще же людей на улицах было мало. Кое-где на лавках сидели унылые крестьяне и жевали соломинки либо курили, бегали босые дети в длинных рубахах, две старухи вышли во двор и стояли, положив локти на край забора.
Если бы не жара, засуха и убийства, то Кленовая роща сошла бы за вполне благоденствующий уголок Российской империи, хотя и не райский, конечно.
Через некоторое время экипаж выехал из деревни и покатил между деревьями, густо разросшимися по сторонам дороги. Все они выглядели какими-то уродливыми и убогими. Это даже несмотря на то, что преобладали тут ели и сосны. Их иголки, пожелтевшие от засухи, сотнями осыпались на землю и дорогу от малейшего дуновения ветерка. Сбивали их и птицы, присевшие на ветки.
Мне пришло в голову, что виновата в этом не одна только засуха. Вероятно, почва в Кленовой роще была нехороша, не родила стройных деревьев. Клены, дубы и березы производили не самое веселое впечатление. Их перекрученные стволы были покрыты наростами, смахивающими на злотворные опухоли, ветви невообразимо загнуты. Так вот криво, косо и жалко могло бы выглядеть южное дерево, выросшее вдруг на суровой северной почве.
Поневоле я пришел к выводу, что поспешил с мнением о здешних местах. Кленовая роща была перевертышем, в котором хаотично сочетались русские пейзажи, привычные глазу, и готическая мрачность немецких сказок.
– Далеко до часовни? – спросил я.
– Еще около версты, – ответил Армилов, какое-то время помолчал, потом добавил: – Я вам так скажу, господин Инсаров: голову даю на отсечение, это дело рук цыган!
Я досадливо поморщился.
– Бросьте. С чего вы взяли?
– Точно вам говорю! – В голосе полицмейстера звучала убежденность. – У них здесь недалеко табор, а ведь это народ темный, дикий. Они наверняка решили провести какой-нибудь свой варварский ритуал. Я трижды писал в Петербург, предлагал разорить их дьявольское гнездо, но там у вас, похоже, считают, что я перебарщиваю, – Армилов зло усмехнулся. – Попомните мои слова, господин следователь: это сделали цыгане! Те еще кровопийцы. Хотите пари? – добавил он вдруг. – На пять рубликов.
Я отрицательно покачал головой. Во-первых, я почти никогда не играл, потому что боялся азарта. Во-вторых, эскапада Армилова произвела на меня крайне неприятное