Мы здесь живем. В 3-х томах. Том 2. Анатолий МарченкоЧитать онлайн книгу.
КГБ, то ничего не добавлю к тому, что им известно об этом.
Два милиционера поднялись вместе со мной в комнату Ирины, и мы сразу же выехали на Ленинский проспект, взяли там документы и поехали обратно в милицию. Ирина и Лариса решили не оставлять меня одного. В милиции долго заполняли анкеты, я пытался доказывать, что мое пребывание в Москве в данное время необходимо, так как я должен быть госпитализирован в больницу. Поэтому я и считаю, что подписку у меня отбирают незаконно.
– Можете на нас жаловаться, это ваше право, – было мне ответом давно знакомое издевательское изречение.
Так у меня была отобрана вторая уже подписка о выезде из Москвы в ближайшие семьдесят два часа.
Эти трое суток я провел среди друзей. Ходили в кино, и я побывал на «Лебедином озере».
Ни одного из своих сторожей из КГБ ни разу за трое суток я так и не увидел. Возможно, что они просто лучше работали и не бросались в глаза.
Но в конце третьих суток они появились. Их было несколько человек, и, как всегда, они вели себя нагло. Ходили за нами по магазинам. Когда мы уже выехали на вокзал, двое из кагэбэшников сели вместе с нами в вагон метро. Одна из моих знакомых, сопровождавшая меня, обратилась при людях к одному из них с вопросом:
– Вы хоть знаете, за что вы преследуете его, – она показала на меня, – вам это объясняли или нет?
Агент смутился, растерялся, что к нему открыто обращаются в вагоне и при народе. Он стал что-то лепетать, примерно так: «Я никого не преследую и еду просто так, как и все советские люди, вы обознались». И т. д.
Но вот нам выходить на Ярославском вокзале. Выходят и они. Когда я подошел к окну кассы пригородного сообщения, то ко мне наклонился тот самый кагэбэшник, с которым общалась моя приятельница в вагоне, и что-то мне проговорил. Я по своей глухоте ничего не расслышал, но приятельница, которая стояла рядом, слышала и пояснила мне. Оказывается, он сказал мне:
– Бери сразу до самого места, до Александрова, так лучше будет.
Стукачи эти проводили меня до самого дома в Александрове.
В Александрове мне пришлось заново устраиваться на работу и вообще как бы начинать новую жизнь. Теперь каждую свою поездку в Москву я встречался прямо на перроне Ярославского вокзала со своими штатными сторожами в штатском. Они меня встречали у электрички и следовали за мной по пятам всюду, куда бы я ни ехал или шел в Москве. Иногда меня это развлекало. Я знал многих из них в лицо и скоро привык к их присутствию. Когда же мне необходимо было от них отделаться, я уходил от них. Мне и сейчас кажется, что это мне удавалось.
Мне неизвестны настоящие мотивы поведения КГБ в отношении меня лично после написания мной книги «Мои показания». Могу только высказать некоторые свои выводы и догадки, перемежая их с известными мне фактами.
Ограничились ли бы органы госбезопасности только слежкой за мной? Или же они решили покарать меня за утечку информации о лагерях для политзаключенных, но не сразу, а выбирая для этого наиболее подходящее время и обстановку?
Сам я