Корректировщик. Блицкрига не будет!. Георгий КролЧитать онлайн книгу.
вышли из кабинета. Закрывая дверь, я заметил, как комбриг бросился к телефону. Лейтенант был явно впечатлён, так как чётко доложил, где можно пообедать, предложил сопровождающего и, молодец какой, поинтересовался, где нам искать жильё. Ближе к центру или к расположению. Получив ответ, что к расположению и можно, для начала, одну комнату на двоих, снял трубку. А мы пошли «заправляться». Поскольку последний раз мы ели ещё в поезде, это заняло чуть больше времени, чем обычно. Что-то около часа. Выйдя из столовой, мы обнаружили мнущегося лейтенанта и машину.
– Товарищ майор, начальник гарнизона просит вас подъехать в обком.
Физиономия у парня была такая расстроенная, что прямо жалко стало. Ну, сели, поехали. В обкоме нас проводили к кабинету первого секретаря. За дверью было подозрительно тихо. Мы постучали и вошли. Комбриг и секретарь стояли у окна, оба как из бани. То есть морды – хоть прикуривай. А у стола стоял гражданин, нашего примерно возраста, с тубусом под мышкой и какими-то бумагами в руках. Комбриг представил нас, секретарь представился сам: Егоров Алексей Кузьмич. Спохватился, и, глядя на парня у стола, как на незваного гостя, представил и его: Наш главный специалист по строительству Пушкин Александр Сергеевич.
Парень тут же откликнулся.
– Не родственник.
Я среагировал на полном автомате.
– Ага, и даже не однофамилец.
Уже и не помню, в каком фильме я услышал эту шутку. Но она оказалась к месту. Народ заржал как сумасшедший, а дальше разговор пошёл хоть и не просто, но зато мирно. Секретарь начал с того, что и начальник гарнизона – людей и средств нет. Все, кто есть, заняты, и тоже срочным оборонным заказом особой важности. А отобрать у детворы аэроклуб – это вернуть их в подворотни. Короче, амба. Или полный алес. В общем, как хотите, а что делать, непонятно. Пока мне всё это объясняли, я рассматривал висящую на стене карту. И кое-что заметил.
– Алексей Кузьмич, подскажите. Это на карте лётный полк, так? Это моя территория, так? А вот тут, между лётчиками, городом и нами – что?
– Да ничего, пустыри. Раньше там лабазы стояли, ну склады торговые, с дореволюционных времён ещё. Потом они погорели, а рядом расположился бомбардировочный полк, и место как-то забросили.
Пушкин, который «не однофамилец», насторожился. Молодец парень, усёк. Явно не понимает, в чём дело, но чувствует, что вопросы неспроста.
– А вот тут, выше – это лагерь? Вот тут? Уголовные или политические? Чем занимаются?
– Есть и те и другие. А занимаются гидрологическими работами.
– А связи с управлагом есть? Можно будет договориться о рабочих для строительства?
– Товарищ майор, эти люди осуждены за измену Родине. А у вас оборонный объект.
– А я не про оборонный объект думаю. Ну-ка, смотрите. У меня в батальоне 30 командиров. В бригаде их будет больше ста. У лётчиков тоже около того. Да и в гарнизоне и у НКВД ещё столько же. И где они все живут? Отвечаю – кто где. У меня есть идея, и, голову даю на отсечение, товарищ Пушкин уже знает, что я хочу предложить. Ну, Александр Сергеевич,