«И вот вам результат…». Владимир Васильевич ПерцовЧитать онлайн книгу.
его знает, – отвечает автор. – Разогнался написать наше, положительное, хотя бы смешное, а полезло непонятно что!
А остановиться уже не смог.
Скульптор Николай и его детище
В Киеве есть такое явление природы, называется Бабий Яр.
Это гигантский овраг, спускающийся вниз, к Подолу.
То есть к Днепру.
Овраг тот славен и известен миру двумя событиями. В войну здесь убили огромное количество евреев. После войны, аккурат через двадцать лет, в 1961 году из Бабьего Яра сошёл селевой поток. Он сошёл вниз на Подол, вернее, на его преддверие Куренёвку. И утопил тысячи людей – в грязи.
Такое вот гробовое природное образование.
Оба события потихоньку забываются, всё забывается. Конечно, сначала помнили, говорили: «никогда не забудем» или «навечно сохранятся в наших сердцах». Всегда так говорят, после вспоминают лишь на круглые даты. Например, про сход лавины автор помнит лишь потому, что сам был в нём участником, но проскочил. А тысячи не проскочили, в понедельник 13 числа. Сегодня от тех жутковатых подробностей осталась в памяти лишь народная песенка, положенная на мотив невероятно популярной тогда итальянской «Марины»:
На Куренёвку двинулась лавина,
Она снесла четыре магазина…
И дальше весело, в бодрых оптимистических ритмах рассказывается, что ещё учудила эта нехорошая лавина.
В общем, «чуваки не унывают – рок на палубе ломают!».
Что касается первого события, то оно увековечено в памятнике. Этот огромный памятник стоит в самом начале Бабьего Яра, сам чёрного цвета и довольно ужасный. Впрочем, как и событие, ради которого он поставлен. Про памятник этот рассказывают нехорошее. Говорят, что все, кто работал над его созданием, закончили плохо. Автор не берётся утверждать насчёт всех, но лично и хорошо знал одного скульптора, который рассказывал автору, с каким жутким трудом им далось это громадное тяжкое произведение, хотелось сказать «произведение искусства», да как-то не проворачивается. Что касается того скульптора, то было заметно, что лично в нём что-то как бы растрескалось, в результате чего он однажды взял и повесился. Причём со второй попытки, с интервалом в три месяца.
То есть шёл к этому очень целеустремлённо.
Его звали Виктором.
Это было вступление, хоть, допустим, и грустноватое.
Дальше будет тоже про скульптора, но повеселей. Его звали Николаем, сокращённо – Коля. А фамилия ему была Олейник. Он был сыном своего папы, тоже Олейника и тоже скульптора. Папа был большой, широкой души. Поэтому в большой его мастерской на улице Пушкинской всегда толкался народ. Иногда, по рассказам очевидцев, папа брал в руку бутылку, говорил: «Спорим?!» Кто-то из неопытных обязательно попадался, кричал: «Спорим!» Спорили обычно на ящик водки, минимальная ставка. И вот, оговорив предмет спора и размер ставок, папа-Олейник раздавливал рукой бутылку, получал взамен ящик нетронутых – и тут начиналось пиршество искусства.
Да! Были люди в наше время!
Коля рос в такой незабываемой