Воин ПрАви. Евгений КосенковЧитать онлайн книгу.
разъехались, развернулись, подняли копья и пришпорили коней, которые, что есть духу, рванули навстречу друг другу.
Удар, звон металла и громила выпал из седла. Пересвет повис, обняв шею коня, и затем медленно сполз на землю.
Княжеские полки, куда входили крестьяне, горожане, разбойники со свистом и улюлюканьем ринулись вперед. Два потока столкнулись. Крики, стоны, звон, пыль – все смешалось. Стало жарко даже тем, кто находился в тени дубовой рощи, который лишь наблюдал за ходом сражения. Закованные в доспехи ратники Мамая, сначала вроде смяли легковооруженных воинов князя, но ненадолго. Часы летели, как минуты. Неимоверная жара и давка уносили жизней больше, чем мечи, стрелы и копья.
Владимир Серпуховской нервничал, но молча смотрел на поле битвы. Наверно, из всех, кто находился в засаде, лишь один человек не выказал беспокойства. Это был воевода Боброк – Волынский или просто Волынец. Навалившись всем телом на оседланного коня, отрешенно смотрел на битву. Братская кровь пополняла воды стремительного Дона.
Ближе к вечеру конница темника ударила по левому флангу княжеских войск, которые под стремительным натиском стали медленно откатываться к берегам реки. Конные направо и налево рубили пеших прямо пред глазами воинов Засадного полка, среди которых пошел ропот. Князь Владимир подъехал к Волынцу.
– Пора. Если не ударим сейчас, то останется помогать лишь мертвым. – Его глаза яростно сверкали и сверлили воеводу.
– Не время. У Мамая есть еще резерв, и он его введет в сражение, когда будет уверен в победе. Ударим сейчас, проиграем битву.
Князь Серпуховской уже давно был в седле и не находил себе места. Его рука твердо сжимала рукоять меча, готовая в любой момент выхватить из ножен меч. Казалось, что вся дубовая роща и орешник на опушке шелестели и словно переживали точно так же, как и все воины засадного полка.
И вот пришло время. Боброк вскочил в седло, поднял над головой меч и будто хищная птица с небес набросился на врага. Хитрый прием Чингисхана – внезапность, вновь оправдал себя. Мамаевы конники, предчувствовавшие победу, были смяты, разбиты. И грозным клином разрезали вражеские войска всадники князя. Исход сражения был предрешен.
Валуй в числе первых ворвался в растерявшуюся толпу врага и рубил направо и налево, сек, пластал, сносил головы с плеч. Кровь забрызгивала коня и доспехи, на зубах скрипела пыль.
Всадники еще долго гнали бегущих, кого пленяли, кого убивали, но самого Мамая так и не настигли.
Когда начали искать великого князя Дмитрия, то в его одеждах у великокняжеского стяга, нашли посеченное тело боярина Бренка. Самого Дмитрия Ивановича не было ни среди живых, ни среди мертвых.
Валуй отъехал в поисках великого князя в сторону от поля за дубраву. Кто-то видел, как он, раненый, скакал в эту сторону. Осмотрев опушку с орешником, слегка углубился в рощу.
Вдруг тренькнула спущенная тетива, Дмитрий вмиг прижался к шее коня. Стрела вонзилась в дуб на головы всадника. Острый взгляд в одно