Факультет экстремального выживания. Марина АндрееваЧитать онлайн книгу.
не горит. И поглощает магию… – выдохнул он и тут же продолжил: – Корни даёт мгновенно, приживается даже на каменистой почве, то есть, дробит скальную породу…
– Тогда почему оно не заполонило там всё? Лабиринт же есть! – перебила я парня. – Его что, кто-то как-то пропалывает? – недоверчиво добавляю, памятуя о словах насчёт невозможности перерезания ветвей.
– Нет. Слава богам, оно естественным путём не размножается. Само по себе растение представляет собой высокий, прямостоячий куст сантиметров двадцати в диаметре. Его культивируют отсечением лепестков и высадкой их на будущие места обитания.
– Но как, если он такой хищный и не поддающийся обрезке? – тут же вспомнились шипы и ветви, мгновенно обхватившие тот, так и оставшийся для меня неведомым, предмет.
– Магией, – отмахнулся Стэн.
– Стоп, – замотала головой я, вконец запутавшись. – Ты же сказал он поглощает магию!
– Магию живых – да. А вот вызываемые некромантами твари вполне способны влиять на зацепь. Это запрещено. Но…
– Запреты созданы, чтобы их нарушать, – вспомнились чьи-то слова.
– Да, – невесело усмехнулся парень. – Точно подмечено. Но эта информация есть и в учебниках. А на практике… В жертву вцепляются шипы растения. На них выделяется сок, который при попадании в организм живого существа усиливает все физические ощущения…
– Жуть, – поёжилась я, представив все те прелести жизни, кои испытает попавший в эти зелёные объятия человек или зверь. Даже просто так, впейся в тебя такое количество шипов, уже от боли с ума сойдёшь, а тут ещё и ощущения усилятся? – Бр-р-р…
– Не то слово, Дейла. Объятия зацепи что-то сродни тёрке, наждаку, – хрипловато продолжает Стэн. – Зацепь не просто вцепляется, она сдирает слой за слоем. Сначала кожу, потом мясо, и в конце концов перемалывает в труху даже кости. Это происходит одновременно очень быстро и в тоже время мучительно долго.
– Этакое биологическое удобрение себе готовит, – задумчиво произношу и аж невольно шарахаюсь прочь от брошенного на меня взгляда.
– Он сразу впитывает всё, не оставляя следа, – буркнул Стэн.
Все эти жуткие картины как-то не вязались с тем, что я чувствовала, смотря на зелёный лабиринт. Да, шиповник-переросток пусть и показал свой нрав в тот миг, когда Виратье бросил в него какой-то предмет, но в остальном… Он казался именно, что обычным шиповником, ну разве что с немного странной структурой шипов. Казалось, приди мы на то место в иное время года, и застали бы благоухающие розовые или белые цветочки, собирающих пыльцу пчёл…
– Да ладно… – пробормотала, недоверчиво глядя на парня, решив, что он всё же шутит, и всё это не более чем розыгрыш, но выражение его лица говорило об обратном. Он явно был взволнован, рассказывая. Бледность теперь разбавлялась странными алыми пятнами на коже. Мелькнула нелепая мысль – у него что, аллергия на одно лишь упоминание о зацепи?
– Стэн жил при храме, – подал голос Вир. – Его отец был настоятелем…
– Постой, – поднял руку