Дети крови и костей. Томи АдейемиЧитать онлайн книгу.
дворце рождает идею.
– Что насчет Лагоса? – спрашиваю я.
– Сбежать не получится.
– Не сбежать, – я качаю головой. – На их ярмарке полно аристократов. Я смогу продать парусника там.
Прежде, чем кто-то из них скажет, что идея блестящая, я хватаю лист пергамента и бегу за рыбой.
– Я привезу столько денег, что мы сможем заплатить три налога и купить новую лодку!
Пусть Тзайн сконцентрируется на тренировках агбон, папа наконец сможет отдохнуть, а я сделаю хоть что-то правильно.
– Ты не можешь уехать, – слабый голос папы обрывает мои мысли. – Слишком опасно для предсказательницы.
– Опасней, чем попасть на работы? – спрашиваю я. – Если не уеду, именно это меня и ждет.
– Я сам отправлюсь в Лагос, – говорит Тзайн.
– Ни в коем случае, – я прячу завернутую в пергамент рыбу в короб. – Ты плохо торгуешься и провалишь сделку.
– Может, я принесу меньше денег, но смогу себя защитить.
– Думаю, у меня самой неплохо получается, – я взмахиваю посохом Мамы Агбы и убираю его в короб.
– Папа, скажи, – Тзайн шикает на меня. – Если поедет Зел, она сделает какую-нибудь глупость.
– Если я поеду, то привезу больше денег, чем вы видели за всю свою жизнь.
Лоб папы нахмурен – он колеблется.
– Торговать должна Зели, – наконец произносит он.
– Спасибо!
– …но, Тзайн, присмотри за ней.
– Нет, – брат складывает руки на груди. – Кто-то из нас должен остаться с тобой, если стражники придут вновь.
– Отведите меня к Маме Агбе, – говорит отец. – Я спрячусь у нее, пока вы не приедете.
– Но папа…
– И если вы не отправитесь в путь сейчас, к ночи не вернетесь.
Тзайн закрывает глаза, сдерживая раздражение. Он закрепляет седло на широкой спине Найлы, а я помогаю папе встать.
– Я в тебя верю, – шепчет отец, слишком тихо, чтобы брат мог услышать.
– Знаю, – я завязываю старое одеяло на его изможденном теле. – И больше тебя не подведу.
Глава третья. Амари
– АМАРИ, ВЫПРЯМИСЬ!
– Ради бога…
– Сладкого тебе более чем достаточно!
Я опускаю вилку с куском кокосового пирога и отвожу плечи назад, восхищенная тем, сколько колкостей мать может прошипеть на одном дыхании. Она сидит во главе медного стола с золотым геле[5], туго повязанным вокруг головы. Он ловит весь свет в комнате и сверкает, подчеркивая мягкий, медно-красный цвет ее лица.
Я поправляю свой морской геле и стараюсь выглядеть царственно, желая, чтобы служанка больше не затягивала его так сильно. Пока ерзаю на стуле, янтарные глаза матери изучают одетых в лучшие наряды олойе[6], отыскивая прячущихся в толпе гиенэр. Аристократки ждут с приклеенными улыбками, хотя я знаю, что они шепчутся у нас за спиной.
Я слышала, место ей в западных кварталах…
У нее слишком темная кожа для королевской дочери…
Мои
Традиционный нигерийский головной убор вроде тюрбана.
Буквально «носители титула», аристократы не королевских кровей.