Алмазный спецназ. Александр БушковЧитать онлайн книгу.
Да брось. Наоборот, добрая и душевная, пока меня не обижают. Стихи даже люблю… про доброту.
– Стихи? – изумился Мазур.
– А ты думал. Душевные стихи о добрых людях, – она подняла голову, глядя в лицо Мазуру лукаво и весело, продекламировала:
На исходе века
взял и ниспроверг
злого человека
добрый человек.
Из гранатомета
шлёп его, козла!
Стало быть, добро-то
посильнее зла…
– Сильно, – сказал Мазур. – Сама сочинила?
– Где уж мне. Читала где-то. Что так смотришь? Приходилось и книжки читать, в том числе и серьезные… только толку от этого оказалось мало.
– Москвичка? – спросил Мазур напрямую.
– А что?
– На-армальный ма-асковский говорок.
– Ну, москвичка. Черт-те в каком поколении, с дореволюционных времен. Только и это само по себе принесло мало пользы. Уж если господа адмиралы отправляются на левые заработки, то нищете вроде меня сам бог велел…
Глава третья
Особенности национальной журналистики
Своего человека Мазур заметил сразу, едва тот показался метрах в ста от того зонта, где они с Анкой обосновались. Моментально узнал по фотографии, да и немудрено: субъект оказался колоритным, с точки зрения Мазура, обладавшим совершенно ненужным набором запоминающихся примет. Ну, что поделать, у каждого ремесла свои заморочки…
В ожидании Мазур приосанился, еще непринужденнее развалился в синем шезлонге – классическая новорусская харя в шортах и легкой рубашечке, распахнутой настежь, чтобы продемонстрировать якорную цепь из благородного металла во всей красе. Мазур давно уже отметил с удовольствием, что соседи справа и слева, болтавшие на неизвестных ему языках, косились на него не то чтобы испуганно, но в несомненном ожидании чего-нибудь этакого. Судя по взглядам, уже сталкивались с беззаботными отдыхающими из России, что им веселья и оптимизма не прибавило…
Анка тоже не подкачала, полулежала в экстравагантнейшем купальнике, скорее напоминавшем пучок узких ленточек, лениво озирая окружающее вавилонское столпотворение с пресыщенным и даже брезгливым видом, тянула что-то ледяное из высокого стакана, картинно отставив мизинец – классическая Дуня из-под Тамбова, подцепленная если не на панели, то безусловно где-то поблизости от таковой. От нее за кабельтов шибало вульгарностью и деревенской простотой, что и требовалось.
Когда приближавшемуся контакту осталось до них прошагать метров пять, Мазур откровенно повернул голову и уставился тому прямо в глаза. Субъект лет тридцати в ярком прикиде, с наголо бритой головой, усиками в ниточку и узенькой бородкой, охватывавшей лишь самую оконечность подбородка. При этом незнакомец вовсе не выглядел братком или чем-то аналогичным, а как раз и производил впечатление человека творческого. Быть может, еще и оттого, что на нем не было ни грамма золотишка – зато в левом ухе болталась массивная