Слушай песню ветра. Пинбол 1973 (сборник). Харуки МуракамиЧитать онлайн книгу.
какой текст может написать человек, посреди ночи роющийся в холодильнике на пустой кухне? Только вот такой и может.
Это я о себе.
История началась 8 августа 1970 года и закончилась через 18 дней – то есть 26 августа того же года.
– ВСЕ БОГАТЫЕ – ГОВНЮКИ!
Крыса выкрикнул это мрачно, упираясь локтями в стойку и повернув голову ко мне.
Не исключено, что слова предназначались какой-нибудь кофемолке у меня за спиной. Я сидел рядом, и специально орать необходимости не было. Так или иначе, но после вопля Крыса принял довольный вид и снова принялся за пиво.
Впрочем, никто вокруг и не слышал, как Крыса кричал. Тесное заведение было битком набито посетителями, и все орали точно так же. Зрелище напоминало тонущий пароход.
– Паразиты! – сказал Крыса и тупо помотал головой. – Они ведь, сволочи, сами ничего не могут. Как увижу богатую харю, так прямо с души воротит.
Я кивнул, не отрываясь от стакана со слабым пивом. Крыса замолк и уставился на свои тощие пальцы, поворачивая руки то так, то этак – будто грел у костра. Я смиренно поднял глаза к потолку. Пока он не проведет ревизию всех десяти пальцев, одного за другим, разговора не получится. Всегда так.
За лето мы с Крысой выпили 25-метровый бассейн пива и покрыли пол «Джейз-бара» пятисантиметровым слоем арахисовой шелухи. Если бы мы этого не делали, то просто бы не выжили, такое скучное было лето.
Над стойкой «Джейз-бара» висела гравюра, вся выцветшая от табачного дыма. Когда бывало нечем заняться, я глазел на нее часами, и она не надоедала мне. Изображение на ней подошло бы для теста Роршаха. Я, например, видел двух зеленых обезьян – они сидели друг напротив друга и перекидывались двумя сдутыми теннисными мячиками.
Когда я сказал об этом бармену Джею, он внимательно посмотрел на гравюру и флегматично произнес:
– Обезьяны так обезьяны…
– А ты что видишь? – допытывался я.
– Левая обезьяна – это ты, а правая – я. Я бросаю тебе пиво, а ты мне – деньги.
Я допивал пиво под глубоким впечатлением от сказанного.
– Тошнит меня от них!
Это Крыса закончил инспекцию своих пальцев и вернулся к разговору.
Богатых Крыса ругал не в первый раз – он их и вправду ненавидел. Сам был из семьи далеко не бедной – но, стоило ему об этом напомнить, отвечал: «Я же не виноват, что так вышло!» Иногда (чаще – перебрав пива) я говорил: «Нет, ты виноват!» – и после чувствовал себя препогано. В словах Крысы все же была доля истины.
– А знаешь, почему я богатых не люблю?
В тот вечер Крыса решил развить тему. Так далеко этот разговор еще не заходил.
Я помотал головой – не знаю.
– Потому что, вообще говоря, богатые совсем мозгами не шевелят. Без фонаря и линейки они и жопу себе почесать не смогут.
«Вообще говоря» было у Крысы излюбленным выражением.
– Понятно.
– Эти сволочи о главном не думают. Прикидываются только, что думают.