Полет обреченных. Фёдор БыхановЧитать онлайн книгу.
телефонного аппарата, комбриг от, переполнявших его дурных предчувствий с досадой ударил тяжёлым кулаком по столу, обитому зелёным канцелярским сукном.
– Брянского бы волка ему в товарищи, этому Рахнавару, – неизвестно кому крикнул он в своем пустом кабинете. – Тараканов бы ему по углам травить, а не руководить республиканской службой госбезопасности.
Действительно, обращение «дост» – по точному переводу слова «друг» со здешнего языка как нельзя больше подходил к хадовцу Рахнавару. Особенно в качестве русского созвучия «дост» – «дуст».
Было когда-то такое ядовитое средство от огородных вредителей, хорошо помнит Никифоров. Говорят, даже Нобелевскую премию в начале века принесло оно своему швейцарскому создателю.
Крепко засело в памяти полковника Никифорова и то, как мать в деревне выводила, резко пахнущим белым порошком, капустных слизней. Нисколько не жалела этот, достаточно недорогое и доступное каждому ядовитое вещество. На своём огородике, она прямо из горсти щедро посыпала им завязавшиеся кочаны и листья.
Это уже потом стало известно, что вместе с гусеницами, по совету агрономов, травила огородница и свою собственную семью. Очень уж вредным веществом оказался этот самый дуст, в душе гневается до сих пор, повзрослевший любитель домашних кочерыжек.
– Теперь-то злосчастный дуст, крепко-накрепко запретили, зато нашлось не менее вредное создание цивилизации – этот самый дост Рахнавар, – выдавая мысли, снова вслух произнёс комбриг, вдвойне не боясь огласки уже потому, что в кабинете, как ни говори, он был один, без свидетелей.
У полковника Никифорова немало имеется фактов, наглядно доказывающих принадлежность хадовца к породе самых отъявленных на земле мерзавцев и хищников.
Ведь, чего бы только не касались и замыслы, и поступки подполковника Рахнавара, всегда рядом с ним – под руку или следом, шагает смерть, обильно собирая, зачастую, совершенно бессмысленную, кровавую жатву. Однако ничего не поделаешь.
По своему «афганскому прохождению службы» комбриг советского спецназа не раз был вынужден напрямую сотрудничать с Рахнаваром и его людьми.
Никифоров, готовясь к новой встрече с «другом», старался забыть, как буквально, с души воротило, когда, после иной боевой операции, люди из ХАД появлялись там, где только что шел бой.
После чего с каким-то адским упоением жгли, резали, убивали еще оставшихся в живых пленных душманов, тащили к себе в машины все, что представляло хоть какую-нибудь ценность.
Все видел и знал Рахнавар, но никогда и пальцем не желал пошевелить, чтобы напомнить о долге, запретить заниматься садизмом. И уж, тем более, не пресекал преступления зарвавшихся мародёров. Прекрасно понимая, что, такому как он, никто не указ. А если какой безрассудный смельчак и краснобай отыщется, то другой остережется следовать его примеру, если, конечно, не боится за своё личное благополучие.
В том числе и союзники.
«Спасибо, шурави, за все хорошее, только теперь вы – в стороне!» – словно горело во взгляде безжалостного подполковника,