Держатель Знака. Елена ЧудиноваЧитать онлайн книгу.
меня зовут Тутти.
– Послушай, Тутти, тебе нельзя оставаться здесь. Я должен спрятать тебя в более безопасном месте. Мы постараемся освободить твоего папу, но сейчас тебе надо отсюда бежать.
– Хорошо. Но мне нужно кое-что взять.
Теперь, выяснив, что Баскаков арестован, Вишневский понимал, что минутное промедление в этом месте может оказаться гибельным, а подниматься в квартиру по меньшей мере безумие.
– Пойдем, только очень быстро!
Они поднялись по лестнице и вошли в квартиру, которую Тутти отперла своим ключом.
Вадим знал, что именно толкнуло его пойти на опрометчивый шаг, знал острее, чем мог бы выразить словами. Этот ребенок еще был связан со своим домом.
И сейчас эта связь порвется. Еще одну легкую былинку сорвет с места и неизвестно куда понесет по волнам людского моря…
Последний раз повесив шубку и сняв шапочку (у нее оказались прямые каштановые волосы, подстриженные как у маленького пажа на картинке из детской книжки), Тутти в сером пуловере и клетчатой юбочке (сейчас Вадим заметил, что ее высокие ботинки зашнурованы не очень умело) легко двигалась по квартире, что-то собирая, укладывая, заворачивая, тоненькая и гибкая, как ореховый прутик…
Квартира инженера Баскакова поражала тягостным контрастом атмосферы спокойного комфорта с явными следами недавнего вторжения. Паркет истоптан сапогами, ящики выдвинуты, в кабинете, как видно было Вадиму через распахнутые двери гостиной, обставленной красной ампирной мебелью, пол вокруг стола завален ворохами бумаг.
«Нет, скорее она походит не на пажа, а на принца. Эта необычная для такого возраста нарочитость в манере держать голову, в жестах, в движениях… Но нарочитость, уже настолько въевшаяся в натуру, что стала почти естественной. Очень странный ребенок».
Вадим прошел вслед за Тутти в другую комнату, явно принадлежавшую ей, со множеством разноцветных детских книг в шкафу, с большим количеством игрушек, среди которых выделялся усевшийся на кресле в углу потрепанный плюшевый медведь невероятных размеров, с маленьким столом, по которому были разбросаны тетрадки – трогательные тетрадки, исписанные круглым детским почерком, испещренные кляксами с сочинениями, изложениями, хриями [31]…
– Вот. – Девочка сняла с полки очень потрепанную книгу. – Ее непременно надо взять.
«Принц и нищий» – разглядел обложку Вадим.
– Тебе, вероятно, нравится Эдуард, принц Уэльский?
– Эдуард, принц Уэльский – это я, – отрезала девочка, укладывая книгу в маленький саквояж.
«Теперь многое понятно. Эта потрясающая детская способность отождествлять себя с литературными героями – иногда она, так или иначе, оформляет характер на всю жизнь. Как у Юрия, когда он, немногим постарше, отождествлял себя с Атосом у Дюма. И все мы верили в это, словно в тринадцатилетнем мальчике на самом деле проступали черты пресыщенного жизнью бретера… Не потому ли они так быстро проявились в жизни?»
– Тутти, дольше оставаться нельзя!
– Идем.
Девочка