Кроссуэй. Реальная история человека, дошедшего до Иерусалима пешком легендарным путем древних паломников, чтобы вылечить душу. Гай СтаггЧитать онлайн книгу.
плитах, но вдруг услышал шаги, звучавшие все громче – кто-то шел сюда, и не от школы, но из коридора, из-за угла. Макс? Да нет, тот всегда суетился, а эти шаги были быстрыми и резкими. Эхо звучало все ближе, в горле пересохло, а сердце забилось как птица в клетке. Я уже понял, кто приближался, но прятаться было негде, и я по-прежнему шел как шел.
АББАТСТВО СЕН-МОРИС – ЭТО САМЫЙ ДРЕВНИЙ МОНАСТЫРЬ В АЛЬПАХ.
Из темноты явилось бледное лицо и мертвенно-белые руки содержателя гостиницы. Он прошел мимо меня, дернул щекой, словно от боли, но ничего не сказал, и мы разошлись.
Макс прятался в школе. Я нашел его в игровой, под бильярдным столом.
– Пелисье здесь! – прошипел он. – Ищет!
– Он меня видел, Макс.
Монах вскочил на ноги и поковылял к аббатству. Развернулся и двинулся к школе. Потом повернулся в третий раз и сел прямо на пол.
– Макс, мне жаль.
Он захихикал.
– Макс, все будет хорошо?
– Аббат только и ждет, когда сможет отлучить меня от церкви.
Он все так же хихикал.
На следующий день мы вышли из аббатства вместе, на цыпочках – боялись Пелисье. Было воскресенье, восемь утра. Город еще не проснулся. По улице разметало следы карнавала: ленты, бутыли, блестящую пистолетную мишуру… Уходя, я оглянулся: Макс стоял на ступеньках и махал мне рукой. Он помахал еще, еще немного, а потом ушел.
Я очень надеялся, что лесистый дол к югу от Сен-Мориса подарит мне покой и безопасность – но нет. Было что-то враждебное в этом заснеженном пейзаже, лишенном даже намека на жизнь. Лес испещрили походные тропки, и летом тенистая дорога над Роной могла бы стать раем для любого паломника. Но сейчас, зимой, везде лежал снег, и пусть даже сам он был гладким, под ним скрывалась неровная земля, и я то и дело спотыкался, а вскоре пришлось брести через сугробы – по колено, по пояс в снегу. Ботинки разошлись, подошвы оторвались, и сил у меня не прибавилось, хотя я уже шел сорок дней.
По западной окраине долины шли бок о бок трасса и рельсы. По этому пути «Сан-Бернар-Экспресс» проходил в Орсьер, последний город перед перевалом. Над дорогой высились шотландские сосны, устланные снегом, словно кружевная скатерть на темном столе. Я шел по другой стороне долины, но временами оборачивался влево и смотрел, как через лес полосатой карамельной тростью вьется поезд.
В тот день я наткнулся на снежный курган высотой в дом. Такого я не видел никогда: здесь зародилась лавина. Снежный пласт пропахал всю долину и вломился в реку в сотне метров внизу. Пройти сквозь него я не мог и потому пополз на четвереньках. Снег наверху был свежим, неглубоким, значит, решил я, лавина сошла недавно – ночью, а может, даже утром. Внизу виднелись льдины с грубыми краями, изломанные ветки и сбившийся снег, твердый, словно булыжник. Я полз медленно, рюкзак все тянул в сторону, и каждый раз, одолев несколько метров, я опрокидывался, будто клоун в дешевом фарсе.
На то, чтобы проползти километр разодранной земли, у меня ушел час.
С другой стороны кургана стоял человек