На задворках Великой империи. Книга первая: Плевелы. Валентин ПикульЧитать онлайн книгу.
развернулся на роликах и вдруг с издевкой сказал:
– А вы, наверное, еще не знаете, что сегодня ночью японские миноносцы подорвали на рейде Порт-Артура корабли вашей хваленой эскадры!..
Мышецкий кинулся в русское посольство, где его сразу же принял посол граф Бенкендорф; в ответ на горячо выраженные пожелания участвовать в великой битве посол веско заметил:
– Вы не успеете, князь! Первый успех японцев ничего не значит, и война будет скоротечна… Вы давно не были в России и не знаете всей подноготной. Просто нам нужна маленькая победа, чтобы отвратить нашествие революции!
– И только?.. – спросил Мышецкий, удивленный.
Пришли первые вести о монархических демонстрациях в России, потом Европа наполнилась черными слухами о слабости русского колосса. Было стыдно и мерзко; встречаясь с русскими, Сергей Яковлевич начал избегать их взглядов, словно они были соучастниками в каком-то ужасном преступлении. Изнанка этой печальной войны вдруг вывернулась перед Мышецким, обнажив чудовищные спекуляции, продажность придворной камарильи, тупое скудоумие недоучек-генералов.
Бесцельно проблуждав по закоулкам Европы, супруги Мышецкие задержались на самом пороге России – в Курляндии, где Алиса Готлибовна стала готовиться к появлению своего первенца.
Мышецкий мучительно переживал трагедию русского народа, бездарно брошенного под свисты японских «шимоз» на окраинах Тюренчэна и Цзиньчжоу.
Медленно он обретал равновесие, присматриваясь…
Мышецкого поразил вид крестьян в имении жены: забитые полупридурки, здоровенные скоты, созданные только для непосильного труда и удовлетворения низменных инстинктов. Очень много среди них было глухонемых. Выяснилось, что это – результат многолетнего «скрещивания», проведенного еще прадедом Алисы в целях получения особой породы людей-скотов, с узенькими лбами и сильными мышцами.
Сергею Яковлевичу было явно не по себе…
Особенно же его раздражало вынужденное родство с двумя кузенами жены – Генрихом и Паулем фон Гувениусами (на русский лад – Егор и Павел Ивановичи). Бесцветные близнецы, со склонностью к ранней полноте, эти два коллежских регистратора, черт бы их побрал, казались Мышецкому такой мелюзгой, что он старался о них даже не думать.
А как они ели! Боже мой, до чего эти твари обожали сметану, какие неопрятные имели рты… И Сергей Яковлевич отказался обедать за одним столом с близнецами. Впрочем, желая сразу же упрочить свое положение, он объяснил жене, что это продиктовано не только брезгливостью.
– Мне, – заявил он, – не совсем-то приятно, что в моем присутствии кузены позволяют себе дерзкие выпады по отношению ко всему русскому. Тем более, дорогая, что великая Россия переживает сейчас тяжелые дни…
– Хорошо, Serge, – покорно согласилась жена.
Отныне близнецов стали содержать на молочной ферме: там, в образцовом коровнике, они и обретались с тех пор – поближе к сметане. А налопавшись,