Сказание о Старом Урале. Павел СеверныйЧитать онлайн книгу.
словах у тебя все гладко выходит. Погляжу, каким на деле окажешься.
– За струги бранить меня не станешь. На воде пухом будут лежать.
– Понимай, легкость в стругах нам для защиты от ворогов нужна. Сам ты свидетелем в Чердыни был, что сибирские татары против камских земель задумывают. С острым ухом приходится жить. Что не спишь?
– Успею. Каму охота поглядеть. Впервой ее вижу.
– Еще наглядишься.
– Доброй ночи, хозяин.
– И новый наказ мой запомни. С часу, как сойдем на берег в Кергедане, для всех станешь Иваном. Нельзя тебе Иванком быть. Откуда ко мне пришел, только сам помни. Любопытство людское не ублажай…
Охватило Семена раздумье о тех двадцати четырех годах, что унесло ледоходами Камы в неведомый ему Каспий. Все эти годы он помогал отцу богатеть. От отца перенял купеческие ухватки, но сам прибавил к ним свое, совсем не купеческое бесстрашие, суровость, безжалостность ко всем, не исключая и самого себя.
С глазу на глаз с вечной опасностью, среди неумолимой природы, выискивая новые земли, он воспитал в себе привычку к одиночеству орла в небе, только жил без орлицы, без ласки. В молодости не целовал женщину по зову сердца, целовал, только чтобы погасить жар в крови.
Недавно стал вот понимать, что молодость прошла, а душа не согрета тем, чем все люди ее согревают. Стало труднее сносить одиночество; задумывался о тех временах, когда подкрадется старость. Но стоило только вспомнить о своем назначении на земле, об огромном, все еще не замиренном лесном крае, как все личное уступало место иным думам, иной, самой главной тревоге: за будущее всего строгановского рода и его огромных богатств. Рождалась эта тревога от многих причин, но чаще всего, когда слышал о распрях между братьями, Яковом и Григорием. Своих братьев он не боялся, споры их будили в нем энергию, он умел быстро разнять, утихомирить несогласных. Порой они напоминали ему кобелей, грызущихся из-за кости, которую ни тот, ни другой не в силах отнять. Опаснее была для Семена глухая тоска, когда охватывала усталость, нападавшая вдруг: не хотелось тогда двигаться, даже шевельнуть рукой, пропадал интерес к делам, приходило желание лечь на спину, смотреть на облака и не допускать до сердца и ума никаких мыслей о судьбах края и рода.
Когда накатывалась на Семена такая тоска, ему стоило огромного труда встряхнуться, заставить себя шагать, действовать, бороться. Семен Строганов обращался тогда к самым смелым мечтам, к самым дерзким помыслам. Ведь у края под боком – необъятное Сибирское царство. Захватившие его татарские ханы хорошо видят, как близко подвели к нему Строгановы Русь Московскую.
Притихли ханы лишь до поры до времени, покамест разведают силы русских и соберут свои. Если бы эти властители Сибири смогли победить междоусобицу, достичь согласия между собой, несдобровать соседнему краю Каменного пояса – вотчине строгановской! Страшно подумать, как пожрут и испепелят пожары все созданное в крае. Предотвратить такое бедствие можно лишь одним путем – самим пойти на татар, за хребет Рипейских гор.
Самим