Алхимия советской индустриализации. Время Торгсина. Елена ОсокинаЧитать онлайн книгу.
Торгсин выручил менее семи миллионов рублей, то один лишь первый квартал 1932 года принес более семи с половиной миллионов. Более двух третей этой суммы обеспечили операции с бытовым золотом. Решение принимать от населения бытовое золото превратило Торгсин в один из основных источников валютного финансирования индустриализации в СССР. Торгсин родился.
Показательно, что автором «золотой идеи» стал не советский чиновник или политический деятель, а беспартийный Ефрем Владимирович Курлянд, директор торгсиновского универмага № 1 в Москве. Архив Торгсина хранит письмо, которое Курлянд написал в Наркомвнешторг в октябре 1932 года. Валютная торговля набирала обороты – подходящий момент, чтобы заявить об авторских правах. К тому времени Курлянд дослужился до поста коммерческого директора Московской областной конторы Торгсина.
Письмо Курлянда – еще одна иллюстрация неиссякаемой людской инициативы и неповоротливости бюрократической машины. По словам Курлянда, он сделал свое «кардинальное предложение» в марте 1931 года, а затем полгода (!), испытывая «бесконечные мытарства», добивался его осуществления. Так и не дождавшись официального постановления, в начале декабря 1931 года с устного разрешения председателя правления Торгсина М. И. Шкляра Курлянд первым в стране начал в своем универмаге продажу на бытовое золото. Через несколько дней после фактического начала операций с бытовым золотом Совнарком официально узаконил их10. Специальная комиссия, куда вошли руководители «валютных» ведомств – А. П. Розенгольц (Наркомвнешторг), Г. Ф. Гринько (Наркомфин), А. П. Серебровский (Союззолото), М. И. Калманович (Госбанк), Т. Д. Дерибас (ОГПУ), должна была определить районы деятельности Торгсина по скупке бытового золота и методы расчета. Постановление Совнаркома было секретным, так как по сути являлось официальным признанием валютного банкротства СССР.
После принятия судьбоносного решения об операциях с бытовым золотом прошло более года. Торгсин по-прежнему принимал лишь валюту и золото. Люди же несли в торгсиновскую скупку бриллианты, рубины, платину, серебро, картины, статуэтки, умоляли обменять их на продукты, как бы подсказывая руководству, что еще можно обратить в станки и турбины для заводов-гигантов. В одном из документов, например, рассказана такая история (апрель 1933 года): «На днях в московский магазин (Торгсина. – Е. О.) были принесены две картины фламандской и голландской школы, за которые собственник желал получить 50 рублей. За границей же они могли быть проданы за тысячу марок». Несмотря на выгодность сделки, Торгсин вынужден был отказать. Из Приморской конторы Торгсина сообщали (август 1933 года): «Недавно нам был предложен шестикаратный бриллиант за 100 рублей, стоимость подобного бриллианта 2000–3000 рублей в довоенное время. Платина чистая… Мы вынуждены отказаться. Фактически гнать клиентов на черную биржу». Во время лютого голода 1932–1933 годов похожие
Постановление № 1123 СНК СССР от 10 декабря 1931 года «О предоставлении Всесоюзному Объединению „Торгсин“ права производства операций по покупке драгоценных металлов (золота)».