Когда Осёл летал выше, чем Пегас. Театральные были и небылицы. Александр МирлюндиЧитать онлайн книгу.
все засмеялись, и Сережа, естественно, тоже, но Алина Петровна, резко обернувшись с первого ряда, так гневно посмотрела на актеров, что все моментально замолкли. В том числе и Сережа. Ему стало стыдно за себя, так как он догадался, что это совсем не смешно.
В чём был смысл пьесы, он так и не понял. Он просто получал чистый восторг. Он почувствовал какое-то неведомое таинство, открывшееся ему только сейчас, на первой читке. Он понял, что все они, актёры, режиссёр, драматург – одна большая, добрая и неразлучная семья. Братья и сёстры какого-то монашеского ордена, крепко связанные друг с другом невидимыми узами театра. И так ему стало хорошо от этого! Так легко и замечательно, что Серёже показалось, что аудитория со всеми присутствующими отрывается от этой грешной земли, и летит куда-то светлячком с горящими окнами всё вверх и вверх, за ноносферу, или как её там, прямиком в космос.
«Какие прекрасные и чистые люди меня окружают!», -подумал Серёжа с закрытыми глазами, медленно положил голову на плечо Полине Николаевне, и провалился скорее не в сон, а в какую-то солнечно-оранжевую густую и кисельную атмосферу, в которой он с удовольствием плавал, как младенец в приплодных водах…
Вышел из нирваны Серёжа уже, когда в комнате стояла тишина. Только в горячих трубах изредко что-то булькало, переливаясь. Все с напряжением смотрели на Алину Петровну, которая сидела одна в центре первого ряда, обхватив голову пальцами за виски, и уронив ее, голову, на грудь, еле-еле заметно раскачивалась в таком положении из стороны в сторону. Её мощный затылок с извивающимися рыжими волосами, излучающий огромную энергию, и с маленькой амплитудой качающийся туда-сюда, приковывал, как удав кроликов, пару десятков напряжённых взоров.
Через некоторое время, непонятно, через какое, Алина Петровна медленно подняла голову. Долго смотрела в глаза сидящему напротив драматургу, и тихо устало спросила:
– А главный герой, он что, пидарас что – ли?
– Почему пидорас?, -драматурга вопрос не возмутил, очевидно, она отвечала на подобное и раньше. – Он не пидорас… Он просто ищет. Ищет себя. Мечется между добром и злом.
– Наталья Тимофеевна, как вам?, – обратилась Алина Петровна к Наталье Тимофеевне.
– Червонец есть, но он не выявлен!, -быстро, по-солдатски, отчеканила «великая старуха».
– А зачем сразу выявлять!, -вздрогнул драматург, -Идеи надо завуалировать, да поглубже, что – бы каждый своим умом…
– Каким умом? Боже мой, каким умом?.– перебила драматурга Алина Петровна. – Зрителю надо преподнести спектакль на тарелочке с золотой каёмочкой. Как в элитном ресторане хорошее блюдо. По хорошему рецепту. Представляете, вы пришли в ресторан, сделали заказ, а вам приносят тазик, до краёв наполненный говном, и говорят, покопайтесь, мол в глубине этой коричневой жижи, там вкуснейший дорогой трюффель спрятан! Завуалирован! Каково вам будет, я посмотрю! Будете вы есть такое блюдо?!
– Театр