Жизнь на рубеже тысячелетий. Валерий Петрович БондаревЧитать онлайн книгу.
злопамятным. Надо сказать, что в те далекие времена ни подкупить, ни напугать никого из профессоров было невозможно. По крайней мере, я об этом никогда не слышал и никому из нас это и в голову не приходило.
У меня были подробные шпаргалки по всем вопросам предмета, в материале я тоже тогда неплохо разобрался. Было понятно, что, если профессор «Голиаф» захочет затоптать, уничтожить студента «Давида», он это все равно сделает с легкостью. Я шел почти на верную «смерть». Но надо всегда рассчитывать на лучшее! И готовиться к нему, приближать победу. В роли моей пращи, как у Давида, была большая и плотная повязка на левой руке, висящей на перевязи. Я был, как раненый боец, идущий на амбразуру. В повязке под бинтом были шпоры. Взяв билет, я сел на первую парту, прямо перед "Голиафом" и не спеша, у него на глазах, списал весь необходимый материал. Записи шпаргалки были видны мне через бинт, но стороны заметны не были. Закончив работу, я стал ждать счастливый случай, которого просто не должно было быть. Но, в хорошее будущее надо всегда верить до конца.
И счастье снова улыбнулось мне. Оно явилось в лице все того же ассистента – моего спасителя в прошлом учебном году. Он вошел в аудиторию со словами, обращенными к моим будущим палачам, не надо ли им помочь принять у студентов экзамен. Те, естественно согласились, никому не хочется сидеть до вечера, а тут добровольный помощник. На вопрос ассистента, о том, кто готов отвечать, само собой меня никто опередить не смог. Предупреждать моего спасителя, что меня надо завалить, «Голиафы» не стали. Это было бы слишком. Я сдал ему экзамен на "4" и, не веря своему счастью, вышел из аудитории и стал обсуждать происшедшее со своим другом, ждавшим меня. Вслед за мной из аудитории вышел покурить и мой "Голиаф".
Много лет прошло, но я помню то чувство победы, которое меня обуревало. Я знал, что с этим «Голиафом» я уже не встречусь на экзамене, и медленно у него на глазах развязал и снял повязку с руки. Помню выражение его лица. Мне даже жалко его стало… Полвека я работаю в образовании, но тот день запомнил на всю жизнь.
Я никогда в своей работе потом не стремился ни на минуту стать "Голиафом" и поставить своих учеников в позицию "Давидов". А мой тогдашний спаситель стал заведовать той кафедрой, которую в разное время мы с ним закончили.
Глава 2. Вся жизнь – борьба!
За что боролся?!
За окном дождь.
Он идет уже не один день и мне кажется, что ничего кроме него больше быть не может и не будет никогда.
В такую погоду почему-то чаще в голову приходят мысли о бренности всего сущего, о том, зачем ты живешь, и что вообще представляешь собой на этом свете. Как говорится, интеллигентские прибамбасы, вой стареющего и не желающего поддаваться этому неизбежному процессу мужчины 50-ти с гаком лет. В голову все чаще приходят мысли: а все ли было в твоей жизни так, как хотелось, как мечталось в те далекие 16-17, на аллеях зимнего Тимирязевского парка, вместе с закадычным другом, Сашей. Прошло 40 лет, забылись