Моя Италия. Инга ИльмЧитать онлайн книгу.
реставрационные леса в помещение, откуда потянуло сладко лаком для дерева и остро – сыростью, и крепко схватила своего художника за руку. Я прервала бесконечный список важнейших достопримечательностей и сказала: нам сюда. Нужно понимать: я впервые была в Италии. Я впервые шла по узкой средневековой улочке. Я и представить себе не могла, что сделала именно так, как нужно здесь делать всегда – заходить в самые неприметные дверки.
Но первое, что поразило меня еще от вокзала, пока я брела по замощенной мостовой (гордости Флоренции с XI века), – это бесконечное ощущение рукотворности пространства. Рождалось впечатление, что ты находишься внутри дома. У каждой вещи здесь есть назначение, ты угадываешь это, даже если не знаешь наверняка. Куда ни бросишь взгляд, или могущественная кладка тяжелых неотесанных камней с окнами, приспособленными для ведения боя, или пусть даже дома поскромнее, помоложе – открытые миру, но ни одной «мертвой» плоскости, той самой, что так хорошо знакома жителям мегаполисов. В простом домишке тут живет и архитектурная деталь, и забота о ней: всякий карниз, наличник, козырек – это ее защита. А в просветах между рыжих домов, где-то высоко над тобой, в синем небе, на ложе ослепительного мрамора, горит черепица главного собора – Дуомо…
Я впервые шла через самый настоящий пешеходный город, а значит, я могла держать свой собственный ритм, не подгонять себя к светофорам, не бросаться в сторону при звуках машин, но останавливаться там, где захочется полюбоваться или помечтать. И это было завораживающее путешествие. Все, что я видела до того на картинках или случайно по телевизору, вдруг приобретало черты реальности, становилось явью. Я то шла по улицам, на которых, казалось, широко раскинь руки – и дотронешься до соседних стен, то выходила на живописную площадь с фонтаном, потом ее тишину сменяла толчея торговых рядов. Зычно кричали продавцы, тотчас ловко нарезались копченое мясо и колбасы, томились сыры, гордо выпячивали себя овощи и фрукты, взволнованно тянулись руки к хрустящим пакетикам с ароматной снедью, звенела мелочь, под ногами путались собаки, и кто-то расчихался у прилавка специй… Многоязыкая пестрая толпа извивалась длинным телом по важным улицам, гудела на центральной площади, и тем трогательнее было слушать тихие шаги и перезвон ключей у входных дверей – замечать фигурки местных за кулисами вечного безделья. Передо мной проплывали их скверы для прогулок, их тайные тропы, их скромные заведения. Раз окажешься в такой кафешке, спрятанной в клубке улочек, – понравится, захочешь вернуться – не получится. Словно закрылся за тобой портал. И нет больше ни того переулка, ни дверки с приступочкой, ни старого официанта, ни голосистых посетителей, большинство из которых проводит тут время с утра и до вечера. Чужой пир. Лишь приоткрылась пелена между мирами…
Да, оттого Флоренция так притягательна и сохранила неувядающую славу, что на этих живых улочках все еще можно уловить дыхание другой жизни и даже другого