Найди свой бриллиант. Марина СтекольниковаЧитать онлайн книгу.
быстро. Фигуры налетели, схватили за грудки, кто-то рванул пальто, что-то треснуло, женщина почувствовала, что падает и увидела только, как «страхолюдины», высоко подпрыгивая, почти мгновенно скрылись за ближайшим углом. Какое-то время она лежала на пустынной улице, боясь пошевелиться, потом с трудом поднялась. Голова кружилась, болели правый бок и плечо. Пальто было разорвано, но осталось на ней, исчезла только чужая брошь.
– Так мне и надо, – с тоской подумала несчастная. – Клин клином вышибается, вор вором губится, – вспомнилась ей старая поговорка. – Но какая ж цацка была, ах какая… «Попрыгунчики» проклятые, а поди ж, от греха уберегли. Вот оно как…
Потом, много позднее после происшествия Булкина вспомнила, что не заменила в коробке опись. Но, то ли ей повезло, то ли брошь, и правда, была заговорённая, никто пропажи не хватился, а сама Булкина осталась жить, мучимая совестью до конца своих дней, поскольку в основе всё-таки была порядочным человеком, просто измученным бедностью и личной неустроенностью. Единственный раз пожалела она, вопреки укорам совести, что драгоценность у неё украли – блокадной зимой сорок первого, когда на такую вещь можно было выменять хоть немного еды. Голодный разум рисовал перед ней картину, как она вдруг, просто на улице или нет, на развалинах разбомблённого дома, находит «цацку». Не крадёт, потому что нет у «цацки» никакого хозяина, а просто подбирает её с земли и продаёт тут же кому-нибудь, не важно кому, кто купит, а полученные деньги тратит на хлеб, настоящий, белый, и картошку, и… Но это была лишь минутная слабость страдающей женщины. Блокаду она пережила и скончалась в возрасте шестидесяти восьми лет восьмого мая сорок пятого года.
* * *
Пока товарищ Булкина приходила в себя на Зверинской улице, напавший на неё «попрыгунчик», она же Сонька Горелая, избавившись от камуфляжа, в укромном месте разглядывала добычу.
– Не, сейчас её не продам, – думала она, – руки греет, подозрительная штука…– «подозрительная штука», действительно, странно поблескивала, манила, притягивала взгляд. – Спрячу пока… и от своих тоже. Хватит им монет да тряпок…
Сонька Горелая, то есть Софья Степановна Горелая (это была её настоящая фамилия, только мало кто об этом знал) девятнадцати лет от роду, вышедшая из городских низов, дурой никогда не была. Необразованной – да, но не дурой, и разбоем занялась не от большой нужды, а по идейным соображениям. Умных слов вроде «экспроприации» она не знала, но была твёрдо убеждена, что у буржуев надо всё отнять. А буржуи – они и после революции буржуи. И работать ей совсем не хотелось, а хотелось красивой жизни. Так легко отнятая у какой-то бабы брошь (по виду бабы никто бы и не подумал, что ей могла принадлежать такая вещь) стала для Соньки своего рода символом вольного, безбедного существования. Спрятав сокровище так, «чтоб и мать родная не догадалась», она полюбила тайно помечтать о счастливом будущем, когда она будет ходить по улицам «вся такая нарядная с блестящими камушками на платье» и все