Принцесса и прапорщик. Григорий ЛеринЧитать онлайн книгу.
забирала меня, и мы ехали в другое место. За это я был ей благодарен.
– А я люблю танцевать и не люблю учиться. Но папа отдал меня в институт, где мне совсем неинтересно. Лучше бы отдал в шлюхи!
– В шлюхах, может, и интересно, но опасно, – пробурчал я.
Наталья Васильевна гордо взмахнула ресницами.
– При малейшем намеке на опасность я крикну: «Фас!», и прибежит мой маленький кухонный монстрик, и разорвет обидчика на части. Ведь так, бультерьер?
Так, госпожа, так. Бультерьер – это такая свинская собачка? Хорошо, хоть не шакал, не скунс и не гиена.
Мне не нравился этот разговор. Сверчок полностью самоустранился, и я неумело попытался огрызнуться вместо него.
– Когда один из ваших суперменов наградит вас за особые заслуги орденом Венеры, никакой бультерьер не поможет, как бы дурацки он не выглядел.
Она удивленно посмотрела на меня, хотела что-то сказать. Промолчала. Потом спросила:
– А знаешь, что нужно сделать, если тебя наградят?
– Не знаю! – Я яростно штриховал стрелочки на листке бумаги. – Не доводилось!
– Надо сказать: Служу Советскому Союзу! – и добавила с неожиданной злостью:
– А еще – военный называется! И, вообще, у меня рука заживает, так что не суй нос в мои дела, Пентуриккио.
Я смял рисунок, аккуратно положил его в пепельницу и посмотрел хозяйке в серьезные злые глаза.
– Пентуриккио – это Буратино, что ли?
– Пентуриккио – это художник.
Она оставалась серьезной, непривычно серьезной, но что-то еще мерцало в ее глазах: то ли обида, то ли призыв к миру, то ли приказ заткнуться.
Я остановился на приказе.
– Ну, Буратино я еще стерпел бы, а вот за художника можно и вторую руку сломать, Наталья Васильевна. Как там у них назывался чудак, который ломал вторые руки?
Длинная-длинная пауза. Глаза в глаза.
Наконец, она улыбнулась и потрепала меня здоровой рукой по голове.
– Вот теперь я вижу, что, действительно, тебя замучила. Завтра отсыпайся, смотри мультики. И обязательно сходи в зоопарк. А теперь – вперед, Торквемада!
Этого я тоже не знал, да и насчет зоопарка не понял.
В воскресенье рано утром я разбудил и вытолкал клиента. Моя барыня еще спала. Парень хотел с ней попрощаться, договориться о встрече, но я провожал его так настойчиво, что даже довез до метро.
Я ни на минуту не сомневался, что сегодня у меня стопроцентный выходной, поэтому затеял небольшую уборку в своей комнатухе, потом небольшую стирку, потом небольшую глажку. Около двенадцати свернул все дела и забрался в койку.
Вчерашний разговор смутно меня беспокоил. Засыпая, я подумал, что, если бы Наталья Васильевна брала за ЭТО деньги, то обскакала бы своего крутого папочку за полгода.
Как-нибудь отнестись к этой мысли я не успел…
…Луна разбросала вокруг хаос остроугольных теней. Впереди, на тусклой каменистой обочине –