Мировой беспорядок. Ричард ХаасЧитать онлайн книгу.
не воспринимают действия США как такие, которые способны угрожать их собственным жизненно важным национальным интересам. Все это лишний раз подчеркивает важную особенность наших дней: сегодня суверенные государства больше озабочены внутренним экономическим и социальным развитием, нежели внешними завоеваниями, а внутреннее развитие требует не только внешней стабильности, но и отношений, способствующих экономическому развитию. Взаимозависимость – то есть степень, в которой судьба одной страны, экономическая и прочая, непосредственно связана с судьбой другой страны – оказалась оплотом в противодействии конфликтам.
Отношения между великими державами также оставались относительно ровными благодаря тому, что три страны (Соединенные Штаты Америки, единая Европа и Япония) не просто являются ориентированными на рынок демократиями, но и связаны союзническими узами. Индия тоже демократизировалась и не слишком озабочена геополитикой, не считая, конечно, противостояния с Пакистаном. Китай и Россия, стремясь к контролю над своим населением и территорией, также развивались таким образом, что стали менее закрытыми обществами, чем в период холодной войны. Например, Китай сосредоточился на экономическом развитии; Россия, со своей стороны, воспользовалась повышением мировых цен на нефть. Ни КНР, ни Россия не в состоянии проводить внешнюю политику, основанную на конфронтации и экспансии в мировом масштабе. Впрочем, отношения между нынешними великими державами заметно осложняются, когда речь заходит о США и Китае (или России) или когда в расчет приходится принимать КНР или Россию и одного или нескольких из их ближайших соседей. Что еще важнее, постепенно отношения ухудшаются, в особенности между Соединенными Штатами Америки и Россией. Хотелось бы понимать, временное ли это явление или прелюдия к упадку качества отношений и, как следствие, к возвращению туда, где мы окажемся ближе к исторической норме. [55]
Важнейшими среди международных отношений следует признать отношения между США, доминирующей силой эпохи, и Китаем, который повсеместно рассматривается как страна, представляющая наибольшую угрозу господству Америки. Верно и то, что никакие другие отношения, скорее всего, не подвержены большим испытаниям. Значительная часть истории есть плод трений, ведущих к конфликту между существующими сверхдержавами и теми, кто претендует на этот статус; отсюда возникают затруднения в мирном урегулировании споров, в изменении баланса сил и отношений между такими странами. Эта ситуация часто метафорически именуется «ловушкой Фукидида», в честь древнегреческого историка, который два с половиной тысячелетия назад вел хронику соперничества между укреплявшимися Афинами и постепенно слабевшей гегемонией Спарты (соперничество, напомню, завершилось Пелопоннесской войной) [56]. Прагматическая школа международных отношений, в основном интересующаяся властью и неизбежной борьбой за ее абсолютные и относительные доли, наверняка
По всему тексту книги автор использует слово «Европа» как название страны, подразумевая ЕС.
См. Graham Allison, “The Thucydides Trap: Are America and ChinaHeaded for War?” Atlantic, September 24, 2015, www.theatlantic.com/international/archive/2015/09/united-states-china-war-thucydides-trap/406756/; Richard N. Rosecrance and Steven E. Miller, eds., TheNext Great War?: The Roots of World War I and the Risk ofU.S. – China Conflict (Cambridge, MA: MIT Press, 2014). О перспективах см. Stephen G. Brooks and William C. Wohlforth, “The Rise and Fall of the Great Powers in the Twenty-first Century: China’s Rise and the Fate of America’s Global Position”, International Security 40, no. 3 (Winter 2015/16): 7–53. Более пессимистический взгляд: John J. Mearsheimer, The Tragedy of Great Power Politics (New York: Norton, 2001); особенно же: Michael Pillsbury, The Hundred-Year Marathon: China’s Secret Strategy to Replace America as the Global Superpower (New York: Henry Holt, 2015).