Зимняя вишня. Владимир ВалуцкийЧитать онлайн книгу.
посмотрел на маму и снова на портрет.
– Почему – были? Вы и есть, очень похожи.
Мама не то чтобы совсем смягчилась, но ужаса в глазах немного поубавилось.
– Это мы с отцом и Витей, старшим нашим, – показывает уже сама. – В Сочи, в санатории. Если вам интересно, хотите, еще Ольгу покажу? На выпускном вечере, со всем классом.
– Очень интересно. – И они с Гербертом вышли.
– Ну что ж, – рассудительно заключает отец, когда мы остаемся одни. – Мужик хозяйственный. Вежливый. Какой человек – не знаю. Но если ему доверяют страну представлять за границей – значит, человек проверенный. – Налил себе, пока матери нет, выпил. Волнуется, вижу. – А что же он сейчас не в Женеве? – спрашивает невзначай, но ясно, что не сию минуту этот вопрос у него возник.
– Выставку здесь организовывал. И кроме того, он с женой развелся.
– А без жены, значит, там не положено?
– Папа, ну о чем ты… – Ох до чего же мучительна эта обязательная процедура знакомства. – Что, ну что ты имеешь в виду?
Он понял, помолчал.
– А я такой порядок одобряю. – И кивнул, словно сам себя убеждая. – Это правильно. У холостых за границей мысли с государственных дел сбиваются. Ты тоже разведенная… Может, набрались оба ума-разума, заживешь наконец путем. Когда расписываться решили?
– Не знаю. Мы еще ничего не решили, давай пока не будем об этом…
– Вот тебе раз. А мы думали – будет что-то вроде помолвки. Мать вон сколько всего наготовила.
– Папа, мы посидим немножко, обязательно, но только у него очень мало времени, и, когда я скажу, что нам пора, – давай без демьяновой ухи, ладно?
– Не учи ученого. Не такой уж твой отец солдафон…
– Я знаю.
– …был за границей. Прага, Берлин… В сорок пятом году. До Женевы, правда, не дошел, – он поглядел на меня и улыбнулся, но как-то невесело. – Что ж, дочка дошагает.
На церемонии закрытия выставки, где Герберт не обещал большого веселья, веселья никакого и не было.
Какие-то дядьки произносили речи про дружбу и техническое сотрудничество, про контакты и контракты, и пока это все длилось, мы с Лариской, Валюшкой и Сашкой стояли в толпе, как чужие на празднике.
Правда, я одно поняла: Герберт действительно тут самый главный, и, как один оратор отметил, не будь его, никакой бы выставки не было. И ни контактов, и ни контрактов. Герберт стоял далеко от меня, в центре событий, у камер и микрофонов, затянутый в серый костюм и в бабочке. Я все пыталась поймать его взгляд, но Герберт был строгим, важным и неприступным.
Зато потом, когда церемония закончилась, отщелкали камеры, погасли прожекторы и сыграли гимн, – все как-то быстро переменилось. Толпа направилась к экспонатам, дядьки, произносившие речи, – через площадь, к гостинице Морфлота, а все остальные, которых немного осталось, – в дверь налево. За ней оказался уютный зал приемов, и мы под руководством Герберта очутились в этом зале.
Самые активные сразу же бросились к столу с выпивкой, закуской и горками тарелочек. А тем, кто остался около Герберта, – видимо, самым близким сотрудникам