Броненосец «Слава». Непобежденный герой Моонзунда. Сергей Евгеньевич ВиноградовЧитать онлайн книгу.
target="_blank" rel="nofollow" href="#n_29" type="note">[29] Неудивительно, что «заводу с мая месяца до половины августа пришлось забросить работы на броненосцах „Слава“ и „Пётр Великий“ [переделываемого в учебный корабль. – Авт.] и яхте „Александрия“».[30]
Помимо вопроса о возможности ускорения достройки «Славы» в чисто техническом отношении могут быть упомянуты и некоторые политические обстоятельства, также сказавшиеся на развитии этой истории. Лишь во второй половине марта 1904 г. вопрос об усилении флота в Порт-Артуре перешёл «из области теоретических обсуждений на почву действительного изготовления 2-й Тихоокеанской эскадры».[31] После гибели вместе с броненосцем «Петропавловск» командующего Порт-Артурской эскадрой вице-адмирала С. О. Макарова в российской политической верхушке впервые обстоятельно задумались о перспективах продолжения войны. Только с этого момента всерьёз ставится вопрос о посылке с Балтики подкреплений на Восток.
Примечательно, что в последующем у царя и руководства флота могло появиться несколько поводов для оптимизма. Подорванные в первый день войны «Ретвизан», «Цесаревич» крейсер «Паллада», несмотря на все трудности судоремонта в недостаточно оснащённой базе, в целом успешно исправлялись, и имелась надежда на их возвращение в строй к началу июня. Подъёма чувств не могла не вызвать гибель 15 мая на минах, поставленных «Амуром», двух японских линкоров (из шести), и отправившегося вслед за ними на дно в тот же день ценного 4200-тонного бронепалубного крейсера «Иосино» (4 6-дм и 8 120-мм орудий, 23 уз), протараненного своим же мателотом. На фоне таких подарков судьбы, вполне способных породить надежды на выравнивание шансов, жгучая необходимость достройки и немедленной отправки со 2-й эскадрой «Славы» могла расцениваться как несущественная.
Многие свидетельства говорят о том, что даже в конце лета, в период спешной подготовки 2-й эскадры, ещё не было ясности о том, что эскадра действительно будет брошена в бой. Показателен в этом смысле отрывок из выжившего в Цусиме на «Орле» корабельного инженера В. П. Костенко, который приводит в своей книге, основанной на дневниковых записях, высказывание по этому поводу автора проекта «Бородино» Д. В. Скворцова. Предлагая молодому инженеру пойти в плавание с «Орлом», последний доверительно объяснял ему: «Вы не думайте, что вы серьёзно пойдёте воевать с японцами и попадёте в бой. В это, конечно, никто не верит – эскадра, очевидно, слаба для борьбы японцами, но посылать её надо и идти назад теперь уже поздно. Это было бы равносильно признанию проигрыша всей кампании. Дальше Мадагаскара вы всё равно не пойдёте, так как к тому времени, наверное, будет заключён мир».[32]
О зыбкости и неопределённости взглядов военно-политического руководства империи и лично Николая II на саму необходимость посылки 2-й эскадры для решительных действий против японского флота красноречиво свидетельствует и тот факт, что окончательное решение об этом было принято
Там же.
Русско-японская война 1904–1905 гг. Книга 6. Поход 2-й Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток. Работа Исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904–1905 гг. при МГШ. – Пг.: тип. Морского министерства, 1917. С. 3.
В. П. Костенко. На «Орле» в Цусиме. – СПб: Гангут, 2007. С. 196.