Я бил «сталинских соколов». Лучший финский ас Второй Мировой. Илмари ЮтилайненЧитать онлайн книгу.
с собой большое количество истребителей. Типичной информацией о налете стало сообщение: «К Анреа приближаются 100 бомбардировщиков, их сопровождают 100 истребителей». Мы начали использовать новую тактику. Первое звено, которое появлялось в районе боя, связывало истребители сопровождения. Остальные звенья, прибывшие позднее, перехватывали бомбардировщики. Собственно, другого выбора у нас и не было.
Так как мы испытывали острую нехватку истребителей для перехвата больших групп бомбардировщиков, мы были просто вынуждены действовать звеньями.
23 декабря наша армия провела пробную атаку в секторе Сумма, и наша эскадрилья получила задание очистить воздух в период с 10.00 до 11.00. Для решения этой задачи были задействованы почти все наши истребители, и наша группа состояла из 18 «Фоккеров».
Мы кружили некоторое время над районом боя под огнем нервничающих русских зениток, а потом заметили приближающийся с востока одиночный корректировщик Р-5. Я посмотрел на часы, когда мы бросились в атаку. Нам потребовалось ровно 55 секунд, после чего мы вернулись обратно в строй. Мы сбили корректировщик над Лейпясуо, и он рухнул на землю, объятый пламенем. Наше звено атаковало его сзади, и лейтенанты Хуханантти и Луукканен дали по две очереди каждый. Все выглядело так, словно гигантский кулак ударил по самолету и швырнул его, словно горящий факел, на искрящийся снег возле Лейпясуо. Высокий столб огня и черного дыма поднялся над местом катастрофы, а мы вернулись к выполнению основного задания.
Затем, когда мы находились над озером Муолаа, то заметили 3 бомбардировщика, летящих на высоте 14 000 футов к Выборгу. Началось состязание между нами за право произвести первый выстрел. Я пристроился позади бомбардировщика на правом фланге строя и открыл огонь с дистанции 50 метров. Левый мотор бомбардировщика загорелся. До этого момента тесный строй бомбардировщиков довольно эффективно прикрывал огнем хвостовые сектора, но теперь бортстрелок атакованного самолета потерял выдержку и начал обстреливать меня. Я укрылся за вертикальным килем бомбардировщика. Мы смотрели в глаза друг другу с расстояния менее 20 метров. Стрелок сильно побледнел, но его лицо выражало решительность. Его трассирующие пули летели в меня, а пулемет напоминал газовую горелку. Я еще успел подумать: «Я не позволю тебе слишком долго стрелять в меня» – и дал длинную очередь по фюзеляжу бомбардировщика из всех своих четырех пулеметов.
Стрелок не обратил внимания на мою пальбу, хотя я точно знал, что добился попаданий. Я передвинулся поближе к мотору, глянул на бортстрелка, но как раз в это мгновение к моему самолету устремилась светящаяся очередь. Я снова выстрелил и поджег ему мотор. Затем точно таким же образом я поджег второй мотор. Хотя по обе стороны фюзеляжа тянулись длинные языки огня, лизавшие самолет, стрелок продолжал палить. Внезапно бомбардировщик свалился в вертикальное пике. И лишь теперь бортстрелок решил выпрыгнуть с парашютом. Пилот и штурман разбились вместе с бомбардировщиком возле Кархусуо.