Охотник: Охотник. Зверолов. Егерь. Владимир ПоселягинЧитать онлайн книгу.
зачем? Ты же привлеченный сотрудник, мне скажешь, да и все. Когда вернешься-то?
– В конце августа.
– Два месяца?
– Ага.
– Ладно, отдыхай, пока детство в одном месте играет. Кадровикам я сам скажу.
Убрав ножи в сейф, я закрыл его и, вымыв руки от масла, направился в зал – пять часов, пора заняться подопечными.
К шести подошли двое из комитета. Ранее КГБ и МООП занимались в этом здании, именно в этом зале, но после постройки нового спортивного комплекса комитетчики со своими инструкторами переехали туда. Сейчас же к нам ходили в основном те, кто имел здесь знакомых из милиционеров да привычных спарринг-партнеров. Были и другие причины – близкое жилье, например.
Между делом общаясь, я узнал о пожаре. Про угон и пропавших школьников ничего сказано не было. Ну, это пока еще время не пришло.
Под конец, когда я собирал блины, складывая их в стопки по весу, ко мне подошел капитан Ермолов, из комитета.
– Игорь, через неделю должны приехать люди из Москвы, у нас едет проверка, заодно протестируют и тебя. Заявление, что ты написал, уже отправили руководству. В общем, если пройдешь собеседование у начальства, замполита, и несколько учебных тренировок с московским спецом, считай, что принят.
– Вот как? – я задумался. – Учебный бой меня не беспокоит, но вот собеседование… есть немного.
– Не беспокойся, держись уверенно – и все пройдет нормально.
– А почему москвичи, я думал, буду работать у вас в республиканском управлении, а уж потом, когда перееду, переведусь в Москву?
– Я в курсе, но тебе не скажу. Извини, пока тебе знать не стоит.
– Лады, спасибо, что предупредил.
Пожав ему руку, я закончил с уборкой и вместе с Петровичем вышел из спортзала.
– Значит, уходишь? – спросил он на выходе из здания.
– Еще ничего не решено.
– Да тут и гадать не имеет смысла. Я за тобой уже два месяца наблюдаю. Там ты будешь на своем месте, так что дерзай.
– Спасибо, Петрович.
– Ну все, иди.
Минуту я наблюдал за прихрамывающей фигурой Петровича, пока она не скрылась в ночной темени, после чего, грустно вздохнув, направился к автобусной остановке.
Про следующие несколько дней рассказать особо нечего. Я с утра ходил в библиотеку, старательно работал над книгой, перевез вещи Марины и теперь жил с ней в снятой квартире. Пока мы присматривались друг к другу в постельных играх, но, чую, скоро мы уже узнаем друг друга получше. Родители спокойно восприняли мой ранний отъезд, видимо уже смирились. Про девушку я им не говорил, пока им это знать не стоит.
Сама квартира мне досталась случайно, хозяйка умерла, а близкая родственница жила в Ростове. Когда она переоформляла собственность на себя – дом был деревянный двухэтажный с частными квартирами, – то я, через третьих лиц узнав об этом – подслушал в магазине – договорился с ней, что сниму квартиру на год. Деньги отдал как раз перед тем, как идти к Марине, и помог старушке сесть на поезд.
Вот такие дела. Короче, вести себя старался незаметно.