Орлы Екатерины в любви и сражениях. Николай ШахмагоновЧитать онлайн книгу.
направила, значит, верит, значит, не так уж и порицаемы его шалости.
Отец встретил приветливо, указал на стул, молча взял пакет, потянулся за ножом для бумаги, чтобы вскрыть его.
А возбуждённый ответственным поручением сын соловьём разливался, повествуя, как приняла его государыня, как «кофием напоила», как расспрашивала о жизни и службе. Только о невесте предпочёл умолчать. Как-то не очень был он готов и к самой женитьбе, да и к разговорам об этом важном, но не слишком для него привлекательном деле. В компаниях весёлых сей вопрос не был особенно популярен. Свобода от семейных уз средь молодых повес ценилась особенно высоко.
Слушая, отец вроде бы и ещё более потеплел и поглядывал с улыбкой, пока пакет вскрывал. Но вот вскрыл, достал из него бумагу, государыней писанную, развернул и лицо побагровело.
– Р-р-розги! – скомандовал Александр Иванович во всю силу своего генеральского голоса.
Пётр оторопело посмотрел на отца, заговорил торопливо:
– Батя, батя, ты что ж это, батя, никак сеч меня задумал? Как можно, батя? Я ж полковник!
– Снимай мундир… Да быстро на лавку! Ничего твоему мундиру не сделается. Я буду сечь не полковника, а сына…
И ведь высек, да как ещё высек молодого гвардейского полковника! Осталось только неизвестно, что конкретно о делах государственных написала генерал-аншефу Александру Ивановичу Румянцеву императрица Елизавета Петровна. Может, и ничего. Известно лишь, что пожаловалась она на проделки, да и совет дала – тут слово «повелела», наверное, неуместно – именно посоветовала настоятельно: высечь сына-полковника, да и женить поскорее, ведь во все времена считалось, что жениться – значит остепениться.
Исторический писатель, сын знаменитого русского историка Н.Н. Бантыш-Каменского Дмитрий Николаевич Бантыш-Каменский в «Словаре достопамятных людей русской земли» на это событие отозвался следующим образом:
«Чем занимался в то время будущий герой России? Он удальством превосходил товарищей, пламенно любил прекрасный пол и был любим женщинами, не знал препятствий и часто, окружённый солдатами, в виду их торжествовал над непреклонными, обучал батальон, в костюме нашего прародителя, перед домом одного ревнивого мужа; заплатил другому двойной штраф за причинённое оскорбление и в тот же день воспользовался правом своим, сказав, что он не может жаловаться, ибо получил уже вперёд удовлетворение! Проказы Румянцева, доведённые до Высочайшего сведения, заставили Императрицу Елизавету Петровну, во уважение заслуг графа Александра Ивановича, отправить к нему виновного с тем, чтобы он, как отец, наказал его. К чести графа Петра Александровича должно сказать, что и в полковничьем чине перед отцом он был покорен, как ребёнок. События эти, не подверженные сомнению, открывают нам, как неосновательно судить о людях по начальным их действиям!»
В результате этих обоюдных и согласованных действий императрицы Елизаветы Петровны и отца юного проказника генерал-аншефа Александра Ивановича Румянцева, Пётр Румянцев в столицу вернулся