Только для мертвых. Владимир ГриньковЧитать онлайн книгу.
о Зубкове Воронцов дернулся и процедил сквозь зубы:
– Во-первых, он мне не друг, а просто знакомый…
– А все остальное – и во-вторых, и в-третьих, и в-десятых – верно, – сказал с усмешкой Кочемасов. – Мальчик сделал нам ручкой, всех облапошив.
– Если вы мне не доверяете…
– Знаешь, чего я особенно не люблю? – перебил его Кочемасов. – Когда ты в позу обиженного встаешь. У тебя тогда из ушей дым идет и выглядишь ты очень потешно.
Богдан за спиной Воронцова хмыкнул, словно тоже увидел этот самый дым.
– Если вы мне не доверяете, я уйду из «Дельты», – все-таки закончил свою мысль Воронцов. – С завтрашнего дня.
– Никуда ты не уйдешь, – отчеканил Кочемасов, и вдруг его лицо стало совсем каменным. – От меня просто так не уходят.
Он никогда не произносил каких-то конкретных угроз. Он будто и не угрожал вовсе. А все равно сразу становилось не по себе. Воронцов услышал, как тяжело задышал за его спиной Богдан. Его тоже пробрал, наверное, хозяйский гнев.
– Загранпаспорт у тебя с собой? – спросил неожиданно Кочемасов.
– Н-нет, – с запинкой ответил Воронцов, почему-то растерявшись.
– Дома?
– У матери. На прошлой неделе к ней ездил, паспорт выложил и забыл.
– Привезешь.
– Да, – кивнул Воронцов, все еще не совсем понимая.
– Ты не понял, наверное. Мне привезешь, – сказал Кочемасов.
Воронцов почувствовал, что его лицо багровеет. Но Кочемасов не собирался щадить его самолюбие.
– Пусть твой паспорт у меня полежит, – продолжал он. – Недельки две, потом заберешь.
– Мне еще к матери надо съездить, чтобы его забрать.
– Вот и съездишь. Завтра. Билет твой где?
– Какой билет? – не понял Воронцов.
– До Лондона. Ты ведь уже взял билет?
– Да.
– Где он?
Воронцов молча достал билет из кармана.
– Давай сюда! – требовательно протянул руку Кочемасов. – От греха подальше… Ого, на двенадцатое число. Быстро же ты засобирался.
Он сложил билет и небрежно бросил его в ящик стола.
– Я мог бы его сдать, – пробормотал Воронцов.
– Богдан его сдаст. А ты свой паспорт мне завтра не забудь завезти.
Кочемасов отвернулся к окну, давая понять, что им не о чем больше толковать.
Воронцов и Богдан вышли из кабинета.
– Да, Полкан сегодня не в духе, – сказал Богдан сочувственно.
Полканом он называл Кочемасова. Того звали Павел Константинович, если сокращенно – Пал Константиныч, и если и отчество подсократить, то как раз Полкан и получался. Воронцов скрипнул зубами. Такого унижения он давно не испытывал.
– Брось, – посоветовал Богдан. – Забудь. Просто он мужик очень жесткий.
«Не жесткий, а просто сволочь», – хотелось сказать Воронцову, но он не осмелился – замечал иногда, что Богдан Кочемасову нашептывает. Ему даже временами казалось, что Богдан специально и приставлен за ним, Воронцовым,