Три четверти тона. Анна АксельродЧитать онлайн книгу.
паузах. Маховик жизни раскручивался, чертики вприпрыжку бежали по нему, сменив жившую когда-то внутри головы белку в колесе.
Новое знакомство с коллегой-писателем Алексеем Моторовым принесло много старых и новых знакомых имен. На одной из фотографий мое внимание привлекла футболка с надписью «СЕКС – НАША РАБОТА».
– Футболка хороша!
– Да, все завидовали. Это мне подарила компания «Контекс», которая презервативы производит.
– Если подарят еще, дайте знать, пожалуйста. Я бы от такой не отказалась!
– Обещаю, если они возникнут еще, я с них стребую, будете так лекции читать!
Они не возникли, а Алексей Маркович пообещал мне футболку. Чертики в голове прыгали, как суслики, на месте и повизгивая верещали. Через пару недель, сидя в ресторане «Эларджи», я прижимала к груди коробочку с новой футболкой. А доктор Моторов неспешно рассказывал историю покупки:
– Знаете, я впервые был в магазине для взрослых. Размера XS у них не было, осталась одна такая футболка размера L…
Моторов легко уплыл вдаль. Чертики громко пели вдвоем, держась за руки. Один из них голосил: «Кто может сравниться с Матильдой моей!» Другой натянул на себя свободную футболку с надписью «СЕКС – НАША РАБОТА» и черные колготки.
Копытца легко спрятались в лаковые черные шпильки…
Про дровосеков
Иногда мне кажется, что само понятие «тепло» складывается из очень странных вещей.
Я уверена, что почти каждая женщина поймет меня. Потому что любой хозяйке дома знакомо то мучительное ощущение, когда ты выбираешь между неразвешенным бельем и опозданием в гости. А тем, кому оно незнакомо, я могу легко его описать.
Это то самое «твоюжежмать» – оно набирает обороты после одновременных: телефонного звонка пациента, прихода соседа «срочно посоветоваться про маму», сообщения на экране «Ну вы где?» и мужского «Анечка, нам пора, мы очень опаздываем!».
В машинке к тому же стираются детские джинсы, которые нужно повесить именно сейчас. А если их вешать после прихода из гостей, то к утру они точно не высохнут!
Стиралка честно семафорит внизу в прачечной, что отжимать осталось всего две минуты.
Сверху раздается громкое: «Анечка! Мы почти на час опоздали».
Телефон пишет, что анализы пациента готовы и их нужно срочно посмотреть именно сейчас.
Бормоча и выпуская в эфир это самое «твоюжежмать», я останавливаю кнопкой режим «отжим», дурниной ору туда, наверх: «Ну сейчас!» – и дергаю дверцу машинки на себя.
И в этот момент происходит самое страшное и непредвиденное: где-то совсем недалеко, почти на поверхности ручки, что-то хрустит. «Твоюжежмать» укорачивается до слова из пяти букв, и я мрачно иду наверх.
Он спускается вниз и еще не понимает, что предстоит впереди. И мило бросает: «Ничего, зависла случайно, сейчас поставим на полоскание». И поворачивает крутилку, чтобы запустить новый режим. И добродушно улыбается в полной уверенности, что дверца машинки скоро откроется сама.
По пути к соседям моя совесть