Хирургия мести. Марина КрамерЧитать онлайн книгу.
ты можешь не спорить, а? – устало произнесла Стаська, доставая из кошелька несколько бумажек, и я вдруг увидела, что одно из отделений большого портмоне буквально забито долларовыми купюрами.
Станислава
Я ненавижу врать близким людям. Все, что угодно, но не это.
Особенно же ненавистно мне было сейчас обманывать Настю. Но я не могу позволить себе втягивать в свою ситуацию еще и ее – раз уж вынужденно втянула Захара.
Но Захар – мужик, разберется как-нибудь, если что, да и не грозит ему ничего. Подумаешь, устроит мне встречу с нужным человеком… А вот Настя непременно влезет во все по уши, и я буду считать себя виноватой, а мне сейчас лишний моральный груз не особенно кстати.
Всю дорогу из аэропорта я, как могла, прятала от нее глаза – невыносимо было видеть, как она подозревает что-то и пытается понять, что именно происходит.
Да, я нынче выглядела совершенно иначе, чем всегда, но у меня не было ни сил, ни времени, чтобы хоть как-то привести себя в порядок и не пугать Настю.
У меня был железный принцип – никогда, ни при каких обстоятельствах не выходить из дома и, тем более, не появляться в общественным местах без макияжа и с дулькой на голове.
Но сегодня я просто не нашла в себе сил заняться внешностью, да и желание поскорее убраться из квартиры тоже не оставило мне шансов.
Ничего, посплю, утром приму душ, накрашусь, волосы уложу, как обычно, и все будет иначе. Возможно.
В квартире Лавровых ничего не изменилось с момента моего последнего приезда. Собственно, в этой квартире ничего не менялось уже лет десять – ровно с тех пор, как Настя потеряла работу.
Тут по-прежнему было чисто и уютно, но и на мебели, и на обоях, и на кафеле в ванной комнате лежала печать какой-то вынужденной старомодности, когда люди хотят, но не могут ничего изменить, а потому стараются хотя бы поддерживать видимость.
Настя всегда была маниакально чистоплотна, едва открыв глаза, хватала тряпку для пыли или принималась чистить и без того блестевшую плиту, прежде чем сварить кофе к завтраку.
Но с каждым годом, и я замечала это, приезжая к ним, этого рвения в ней становилось все меньше и меньше, да и сама она как-то потухла, что ли. Угасла надежда на что-то лучшее. Она больше не искала работу, смирившись с ролью домохозяйки, а Захар то ли не замечал этого, то ли ему так было удобнее.
Он достаточно зарабатывал, чтобы платить домработнице, но зачем, если всегда есть Настя? Логично…
– Я тебе на диване постелила, – объявила Настя, едва мы вошли в квартиру. – Захар, мы вернулись, – крикнула она, совершенно не смущаясь тем, что часы в прихожей показывали половину четвертого.
– Я слышу, – Лавров появился из спальни, сразу обнял меня: – Ну, отлично, что прилетела. Вы голодные?
– Ну ты смотри, – протянула Настя насмешливо. – Неужели соизволил плиту зажечь?
Захар поморщился:
– Не начинай. Я просто запек семгу с картошкой.
– И это кстати, – вмешалась я, почувствовав напряжение между супругами. – Я что-то после коньяка