Навстречу миру. Йонге Мингьюр РинпочеЧитать онлайн книгу.
но главное – не начать бороться с тем, чего не существует. Ирония в том, что, вступая в бой с эго, мы лишь укрепляем иллюзию «я», и наши усилия становятся непродуктивными.
Из-за того что эго часто определяют как нечто негативное, особенно в буддийской традиции, мой отец особо подчеркивал, что у нас есть и здоровое эго. Это относится к тем граням нашего «я», которые интуитивно отличают правильное от неправильного, различают между защитой и причинением вреда, знают, что добродетельно и полезно. Но было бы ошибкой привязываться к этим основным инстинктам и раздувать вокруг них надуманные истории. Например, я эффективно использовал эго, чтобы изучить, а потом поддерживать монашескую дисциплину. Но если бы я думал: «О, я такой безупречный монах, я так безукоризненно соблюдаю все свои обеты», – то попал бы в затруднительное положение.
Анализируя те трудности, с которыми я столкнулся из-за новизны во всем и сразу, я видел эго как процесс, а не как нечто основательное и прочное. Я не мог позволить всем своим идентичностям умереть сразу. На это требовалось время. Мне нужно было проработать все слои «я». Я понимал: все эти роли, которые мне хотелось бросить в погребальный костер, – вымышленные, они не являются неотъемлемой частью моего существа. Но их нельзя было просто удалить или каким-то образом изъять. Я врос в них, и теперь мне надо было перерасти их.
Поезд грохотал сквозь ночь, и я все еще ощущал себя непривычно отрезанным от своих попутчиков, от самого себя и от вчерашней жизни. Я вроде понимал, что происходит, но еще никогда не переживал это так глубоко. Мне хотелось снять внешние слои своего «я», но это оказалось не так просто. Они не были пассивны, но, скорее, пытались сохранить свою неприкосновенность, словно говоря: «Если ты не уважаешь одежды Будды, я буду носить их еще более гордо. Если ты не можешь признать, что я особый человек, тогда я сам изолирую себя, даже рискуя навлечь на себя еще больше страдания». О, коварная обезьяна, ты славно повеселилась. Ее главная задача – убедить нас, что глубоко внутри этих склеенных друг с другом построений лежит настоящее «я», сущностное истинное «я», которое не меняется, которое должно доверять своим выдумкам и невротичным привычкам.
Я обратился к важным напоминаниям, повторяя их словно мантру. Слово «мантра» означает «защищать ум», и именно это я и пытался сделать – защитить его, чтобы он не зашел слишком далеко в своих навязчивых ассоциациях со страхом. Но это усилие перечеркивалось моей неспособностью по-настоящему преодолеть свою собственную реакцию на обстоятельства, а значит, я молился за них – этих убогих других в поезде. И снова я погрузился в ледяной мир отчужденности. Я не хотел, чтобы эти злополучные незнакомцы в рваной одежде и со спутанными волосами, в которых ползали вши, падали на меня каждый раз, когда поезд дергается. Да, я стремился быть радостным йогином в любых ситуациях… но эти плачущие младенцы… и вонь от засорившихся туалетов… Кто я теперь? Кто позволил этим колючим зрительным,