Морис. И на Земле рождаются ангелы. Владимир Леонидович ШороховЧитать онлайн книгу.
снова осторожно сжал ладони. Делал это тихо, как будто боялся что-то раздавить, и опять стал разводить ладони. В этот раз между ними уже сиял голубой, пока еще не ровный свет, пламя. Так он повторял манипуляции руками десятки, если не сотни, раз, пока в конечном счете у него между ладонями просыпался голубой шар плазмы. Он горел ровно и спокойно. Наблюдая за ним, ты ощущаешь умиротворение и начинаешь понимаешь, что такое вечность.
Морис смотрел на голубоватый шар, который переливался. Он мог его увеличить, мог стереть, мог оставить на столе и тот горел днем и ночью. Казалось, ему ничего не нужно, просто светиться и все. Откуда он вообще берет энергию, ведь если он отдает, то откуда-то ее берет. Так его голубоватый шар горел и горел, освещая избушку, наверное, целую вечность. А что, если это есть энергия вечности, запечатанная в его сфере, можно ли ее как-то по-иному использовать? Идея странная относительно вечности. Нужно было проверить, можно ли ее использовать как простое электричество. Но для этого надо было вернуться в свой мир.
Множество опытов. Устал махать руками как чародей, создавая шар плазмы для того, чтобы он через мгновение сдулся, как только он помещал его в сосуд или подключал к приборам. В институте, созданном миротворцами, в котором работали ученые, все же смогли удержать энергию вне поля. Но чтобы ей никто не смог воспользоваться, она была помещена в специальный бронированный контейнер, который при вскрытии производил полную разрядку плазмы. Один контейнер по своей мощи мог заменить целую гидроэлектростанцию средних размеров. Теперь вопрос с электричеством на островах миротворцев был решен. Не надо ничего жечь, ставить ветряки или солнечные батареи. Все оказалось проще. Оставалась только одна проблема – заряжать контейнеры плазмой мог только Морис. Иона и Дул, как ни старались не могли это делать. Похоже, не все можно постичь. Только он мог заряжать плазменные клинки, а теперь только он мог заряжать энергетические капсулы.
Его всегда мучил один философский вопрос: что есть мы и что есть все? Неужели нас окружает так много энергии, а мы ее не чувствуем? Она проходит сквозь нас, как вода сквозь решето. Что еще нам не подвластно? Что еще нас окружает? И откуда вообще это все берется? Так много тайн. Морис не участвовал в управлении страной Ариадна, не участвовал в экономики или политике. Он сделал первый шаг и пошел дальше. А на его место встали его единомышленники. В орден мог войти только миротворец, тот, кто окончил школу, кто овладел наукой управления энергии. После окончания школы каждый со своими родителями решал, что делать. Морис хотел, чтобы все жили своей жизнью, сами строили свои планы, но так получалось, что все, кто стали миротворцами, давали клятву служить этому ордену, будь то балерина, математик, писатель или художник, все считали себя частью этого необычного мира.
После того, как была создана плазменная капсула, а их было скомплектовано не одна сотня, миротворцы начали поставлять их в разные страны, где