Карьера неудачника. Виктория ТравскаяЧитать онлайн книгу.
что другой человек не является чистым результатом нашего творческого воображения, рождённым в точном соответствии с нашими представлениями о нём – что он другая, самостоятельная сущность со своими представлениями и потребностями, которые могут не совпадать с нашими, быть даже противоположны им.
Однако если бы люди в своём выборе руководствовались только идеалами, то мы давно уже вымерли бы как вид. Поэтому Природа в большинстве случаев одерживает верх над Богом, вынуждая к компромиссу. За отсутствием идеала мы соглашаемся на его проекцию, своего рода голограмму, с ней и живём. Стоит ли в таком случае удивляться, что тот, кого мы согласились принять в своё сердце, устраивается в нём со своими пожитками, сдвигая, ломая и выбрасывая то, что нам дорого, в поисках собственного комфорта?
Костя жил с голограммой – с проекцией прелестной женщины, образованной и умной, любящей и преданной. Ради возможности наслаждаться этой иллюзией он мирился с несовершенствами оригинала, которые на заре их отношений казались ему несущественными и даже милыми, но по мере того как две их жизни стали складываться в одну, всё более превращались в проблему.
Но сначала они были влюблены. Встречались по воскресеньям, ходили в театры и музеи, изредка в кино – до кино Рита снисходила только в том случае, если там шло что-нибудь действительно заслуживающее внимания. Рита обожала Ленинград и была талантливым гидом, и Костя заворожённо слушал её рассказы. Она и сама получала не меньшее удовольствие, открывая любимый город со всеми его сокровищами такому благодарному слушателю. Ей нравилось думать о нём как о молодом дикаре, и мысль о том, что своим культурным кругозором он будет обязан исключительно ей, приятно ласкала её эго.
Это началось в тот день, когда они бродили по Царскосельскому парку и Рита с изумлением обнаружила, что познания её кавалера о царствовании Екатерины исчерпываются официальными фактами из советских учебников. Она рассуждала о сомнениях по поводу отцовства Петра III в отношении наследника, Павла, и заметила, что в происхождении остальных детей Екатерины тоже нет полной ясности.
– Дети? Что ты имеешь в виду? Ты хочешь сказать, что у Екатерины были дети, кроме Павла?…
– Ну да… Ты не знал? – она остановилась и посмотрела на него широко открытыми в насмешливом удивлении глазами. – Да ты просто… просто Маугли! – она расхохоталась, довольная своей шуткой. Потом, приняв серьёзный и торжественный вид, поднесла к лицу сложенные чашей ладони, изображая всем известную сцену из мультфильма, в которой Маугли разговаривает с огнём: – «Мы с тобой одной крови – ты и я!»
Костя было нахмурился, но задорный смех девушки, её игривость были столь пленительны, что он проигнорировал обидный смысл её шутки и через минуту уже смеялся вместе с ней. Он подхватил её, поднял над собой и закружил, приговаривая:
– Маугли, значит? Вот как – Маугли! А я вот возьму и уволоку тебя в свою пещеру, что ты на это скажешь, а?
Рита