Палиндром. Игорь СотниковЧитать онлайн книгу.
на эти уловки не поймаешь, он отлично видел, как боцман, кидает в его сторону многозначительные и свирепые взгляды.
Но что же всё-таки этому боцману было нужно от господина Паранойотова и что ему столь не полюбилось в этом всегда улыбчивом господине? Хотя на второй вопрос ответ очевиден, если принять во внимание суровый вид боцмана, на котором и не увидишь и тени улыбки. И, понятно, что боцман, как человек сугубо серьёзный и любящий всякий порядок (на это намекала его должность), не мог себе позволить терпеть такой веселый непорядок на своём и на каком чужом лице. А вот Паранойотов мог, и так сказать противопоставлял себя всему установленному здесь на корабле порядку, который поддерживал он, боцман (ну и частично капитан и старший помощник).
Правда, как вскоре выяснилось, то здесь не всё так просто и боцман не только имеет свои нетерпеливые взгляды на Паранойотова, – если бы только так, то боцман давно бы их решил, выкинув этого улыбчивого господина за борт, – а боцман, так сказать, имел в своём шкафу пару скелетов, и не только буквальных.
А всё дело в том, что боцман, по причине своего служебного положения, был крайне недоверчивым к людям человеком и в тоже время ищущим доверие человеком. При этом ему, как должностному лицу, от чьего поведения зависел порядок на борту корабля, – а за всеми корабельными бунтами всегда стояли серые корабельные кардиналы, боцманы (и это аксиома), – не свойственно было проявлять мягкость и чувствительность к окружающим. К тому же он, с одной стороны был до крайней меры расчётливым человеком, а с другой, до доверчивости наивным. Даже говорят (а это по другой версии), что когда он после ночной вахтовой смены недосчитался пару матросов, – а он всегда сводил свои счёты на пальцах своей руки, – то он для того чтобы свести дебет с кредитом (что он видимо ночью и делал с пропавшими матросами, с какими у него были какие-то мутные дела), взял у кока тесак и в эмоциональном порыве отрубил у себя пару пальцев на руке, заявив, что теперь, наконец, всё сходится.
– Как я помню, на вахту заступало столько матросов, сколько у меня было пальцев на руках. Так что всё верно. – Глядя на бледную, как смерь вахтовую смену, прохрипел боцман Роджер, по чьим брюкам стекала кровь, скапывающая с его отныне трёхпалой руки.
Но эта история из того же из ряда тех страшных морских легенд, которые так необходимы тем же боцманам, для укрепления их слова и дисциплины на корабле. И теперь даже самые безбашенные матросы, наслышанные о столь крутом нраве боцмана Роджера, сто раз подумают, прежде чем сослаться на глухоту и не выполнить команду этого столь страшного в своём гневе боцмана. Который, если сразу же тебя не отправит за борт кормить рыб, – у неисполнительных и нерадивых матросов, если они не хотят исправляться, выход с корабля только в одну сторону, за борт, – то до контузии засвистит их в свою дудку.
Но время