Хроники одного заседания. Книга первая. Игорь СотниковЧитать онлайн книгу.
их на количество шпал входящих в состав рельсошпальной решётки. И всё. – Хайнцу даже стало немного жаль этого злодея, который и злодеем стал лишь потому, что не образован и его никуда не берут».
А злодей тем временем, пока Хайнц слегка отвлёкся, подошёл к двери ведущей на выход из вагона и открыл её. Что вызывает удивлённый взгляд на него Хайнца. Но злодей быстро успокаивает Хайнца, убедительно аргументировав свои действия. – Так тебе будет лучше слышен стук колёс.
– И то верно. – Улыбнулся злодею Хайнц, начиная испытывать к нему недопустимые для агента симпатии. После чего Хайнц подходит к двери, смотрит на злодея, который уже приготовился следить за временем, засучив рукава своих обеих рук (–А злодей-то, совсем растерялся, – усмехнулся Хайнц, обнаружив такие ручные приготовления злодея, которому и на одной руке достаточно было бы оттянуть рукав, чтобы было лучше часы видно), затем переводит свой взгляд во внешние пределы вагона и, прикрыв глаза, начинает прислушиваться к стуку колёс.
– Даже несколько укачивает. – Делает вывод из услышанного Хайнц, после чего он собирается было повернуться к злодею, для того чтобы дать старт отчёту времени, но не успевает это сделать, так как злодей уже дал старт, но только своему отчёту времени, – он резко навалился на Хайнца сзади, и без особых затруднений, в миг вытолкал его из вагона.
И пока Хайнц летел из вагона, – а это практически мгновение, но его всё же хватило, – то ему в голову пришла довольно неожиданная мысль: «Так это я сам его подвёл к этому!». И только мелькание перед глазами несущихся в прошлое шпал, на которые сейчас беспрерывно смотрел оказавшийся в буквальной к ним близости, зацепившийся ногой за ступеньки Хайнц, не дало ему додуматься до того, что всё это значило и, вообще, почему ему в голову, в самый неподходящий для этого момент, именно это пришло.
А ведь говорят, правда непонятно кто в таком случае, что в последние мгновения жизни человека, ему в голову, как им думается, приходят самые глупые и ничего незначащие мысли. А раз так, то наверное и Хайнц имел полное право на такого рода глупость, если бы конечно, это были его последние мгновения жизни. Но так как это было не так, то это мгновение не может не вызывать вопросов, но только не у самого Хайнца, чьё желание поработать агентом под прикрытием, полностью поглощало его, – а это в его понимании, вести двойную жизнь, нарушать закон и всё под сплошной вокруг обман, и себя в том числе, – и, пожалуй это и ограничивало его доступ к этой информации (но он всё же подспудно догадывался о том, каким образом он подвёл злодея под эти действия против себя – ведь он сам руководил им и вкладывал в его уста все эти хитрые вопросы).
Но всё это осталось там, за пределами его сознания, когда сейчас Хайнц, очень для себя удачно натолкнулся на плечо Сэма, что уже хорошо, а то он бы даже и не знал, что и чем думать, разбитно упав головой прямо на пол.
Так что то, что Хайнц с некоторой