Жизнь волшебника. Александр ГордеевЧитать онлайн книгу.

что ничего не пропало, чем не доверять её молодости.

Смысла многих перенятых от бабушки Паши наговоров новая знахарка не понимает, впрочем,

как не понимала их и сама старуха, передавая всё в том же виде, в каком когда-то приняла сама.

Тут требуется не понимание, а вера, что если то-то и то-то говорить именно так и в такой

последовательности, то это будет иметь такое-то действие. Тут, возможно, и действие-то

рождается от самой необъяснимости. Если для человека имеют силу травы и смеси трав, то

почему этой силы не могут иметь слова и словесные смеси? Для Маруси это становится

совершенно очевидной истиной, и кто её может в этом разубедить? Любопытные, бывало, пытают

Огарыша о том, как такое может быть, но тот, поскрёбывая голову, только и отвечает: «Да кто его

знат – вроде ерунда, а помогат. .»

Самой же себе Маруся помочь не может, утешаясь теперь тем распространённым мнением, что

так, мол, бывает с каждым, кто берёт на себя боли и недуги других. Так что, оказывается, и с

бездетностью можно, в конце концов, смириться, если придать ей некий смысл. И тут-то, уже при

этом необычно достигнутом спокойствии, у Маруси вдруг появляется ребёнок! Достаётся он ей,

конечно, как и все дети, от Бога, но только не через себя. Её молоденькая двоюродная племянница

Алка, выпорхнув после десятого класса в город учиться на штукатура, через год возвращается

беременной. Впрочем, «возвращается» – это мягко сказать.

Вначале, ещё в городе, Алка пытается всеми способами освободиться от ребёнка (советчиц в

общежитии хоть отбавляй): горстями ест таблетки, пьёт водку, в городской бане парится,

подтягивается на турнике. Ничего не берёт. Ребёнок уходить не хочет. И уже, как видно, не уйдёт.

Тогда наступает очередь другим советам:

– Как родишь, так сразу и отказывайся от него. Но главное – не смотри на него, иначе всё – не

выдержишь. Нет, мол, его, и всё. И что там унесли – не знаю. Хотя, можно и по-другому… Ты,

главное, на учёт не вставай, чтоб никто про него не знал. Затягивайся, не показывай. Ты здоровая,

деревенская – родишь и без больницы. Ну, а потом сама знаешь, куда его – не ты первая, не ты

последняя. Зачем свою молодость губить?

Но в этом змеином сценарии, уже хорошо отработанном в общежитии, случается сбой. В город

приезжает Николай, Алкин отец – надо же подсобить дочке продуктами: мясо там, сливочки –

мамка только вчера вечером просепарировала.

Так уж выходит, что и сбой этот начинается с Маруси. Накануне повстречав на улице Николая,

она стала расспрашивать о племяннице: что да как?

– В общежитии живёт? – качает головой Маруся. – Ох, и голодает, наверное, девка.

И Николаю её осуждающее качание головой западает в мысли как длинная горючая искра,

садится потом ужинать – пельмешки с перчиком ароматные да скользкие, а в горле застревают –

дочка-то в городе, наверное, и вправду