Царь Юрий. Объединитель Руси. Георгий ЛопатинЧитать онлайн книгу.
степени тяжести. Легких раненых, собственно, почти не было – броня уберегла, дружинники на своей защите не экономили, а потому упаковывались плотно.
Половцы потеряли значительно больше. Срубили под пять сотен, это только убитыми. Еще сотня тяжелых, коих просто добили. Еще под две сотни средних и легких раненых. Полностью здоровых (взятых, как правило, оглушенными, получивших хороший удар по голове) вышло только с три дюжины. Средней степени тяжести раненых тоже хотели добить (чего с ними возиться?), но княжич не дал по совету приблудной души.
«Хорошо бы наложить руку на пленных, в том числе раненых, – заметил Штыков. – Нам рабочие руки на особо тяжелые работы ох как нужны. Подлечим их немного, и будет кому глину месить да кирпичи лепить, тем более, что за ними есть кому приглядывать. Все не нашим будущим кадетам надрываться».
«Хорошо, потребую зачесть полон в часть своей доли, благо раненые, особенно средней степени тяжести, кои неизвестно, выживут ли вообще, дешево обойдутся», – согласился княжич.
Полон и прочие трофеи погрузили на ладьи, что как раз прибыли с припасами для дружины. С ними же отправили раненых дружинников. После чего дружина начала преследование противника, скрывшегося в болотистых лесах.
Это они зря. Леса и болота для степняков территория враждебная, в то время как для русичей – дом родной.
Еще целый месяц княжич носился по лесам и болотам, гоняя половцев. Точнее, они как таковые были без надобности, охота больше велась за виновниками грабежа подмосковных земель.
Масштабных сражений больше не было, лишь отдельные и довольно редкие схватки между мелкими группами до сотни человек. В общем, дружина занималась тем, что выдавливала половцев обратно в их степи. Увы, «сладкая парочка» тоже утекла в неизвестном направлении, так что от них снова можно было ждать пакостей, не через год, так через два.
4
Потом было триумфальное возвращение во Владимир. Юрий Всеволодович прямо-таки сиял от распиравшей его гордости.
– Порадовал ты меня, сыне! Порадовал! – обнял княжича великий князь. – Порадуйся и ты за меня! Я решил снова жениться!
– Э-э… да, отец, это радостная весть! – опешил Юрий Всеволодович, никак не ожидавший такого кренделя от папаши, да и приблудная душа об этом не заикалась даже.
«Ну надо же, что называется, седина в бороду – бес в ребро…» – усмехнулся Штыков.
«И ты про то ничего не поведал…»
«Так я же сразу сказал, что все не помню, несмотря на улучшившуюся память».
Впрочем, выглядел Всеволод Юрьевич действительно гораздо лучше, чем зимой. Видимо, наконец отошел от тяжелого похода на Рязань, все-таки пятьдесят пять лет, по местным меркам возраст весьма и весьма почтенный, а также подкосившую его потерю Новгорода (две неудачи подряд – весьма обидно, или все-таки полторы, ведь Рязань формально осталась союзной Владимиру), и почувствовал в себе силы для новых свершений по всем фронтам, в том числе на личном.
– И