Кузнецкий мост и Маргарита. Надежда БеляковаЧитать онлайн книгу.
1861 года – отмены крепостного права. Словом, против тех, кто как говорится – с нуля, своим трудом, «своим умом и талантом» через пару поколений уже стали достойными и состоятельными гражданами, со своим делом и капиталом. Но все бедствия революции разорили эти места. Это разорение жизни этого края – пышно-праздничного, радостного до революции – добивали беспредел продразверсток, раскулачивания и выселение людей, поднявшихся своим умом и талантом, из собственных домов в ссылку, зачастую на гибель, потому что в родные места почти никто не вернулся. А многие годы спустя чудом уцелевшие в ссылках, где людей просто выбрасывали в Сибири на пустые заснеженные места, на лесоповал и бросали без крова на верную смерть, но выжившие смогли свидетельствовать об ужасах бесчеловечности, на которые обрекали семьи с малыми детьми, высланные на погибель, на уничтожение, как класс. Так потом узнавали о том, в каких муках погибали соседи, да и то шепотком. Потому что возмутиться вслух было смертельно опасно в новой, укореняющейся жизни во власти колхозов и председателей колхозов.
В Петраково тоже появился свой новый хозяин жизни.
Важно было то, что председателю колхоза очень та железная крыша дома Беляковых, как и весь крепкий, добротно построенный дом, приглянулись. И он наметил переехать со своей семьей в дом Осипа и Анны Беляковых. Но пока был председателем он недавно. Потому не решился сразу их дом захватывать, вписав имена хозяев в списки тех, кого обрекали на ссылку. Словом, решил повременить. Да и то, что сын их Андрей Осипович Беляков – человек уважаемый, директор школы, а в 1919 году даже принимал участие в раскулачивании, о чем, конечно, стыдно было ей самой вспоминать, – тоже мешало решительному захвату желанного для нового председателя дома.
Так, утирая слезы в ночи, перебирала Анна Васильевна в уме эти «козыри» ее судьбы в надежде, что с уж такими-то козырями ей удастся защититься.
Металась она до рассвета в печальных и горестных думах, пытаясь увязать весь обрушившийся на ее семью ужас с тем, что могло своей греховностью покалечить и ее жизнь. Чтобы найти причину такого гнева господнего, что обрушился на их с мужем старость. Пытаясь понять вечное русское – «За что, господи, караешь-гневаешься?». Потому что представить, что это могло оказаться стихийно-хаотичное, противоречит русской душе, русскому человеку свойственно искать причину бед в греховности им содеянного, а беды – как наказание за грехи.
Так и Анна Васильевна перебирала в памяти все пережитое, мысленно прилаживая осколки воспоминаний к событиям последних лет, как заплатки на прежнее праздничное, но износившееся и обтрепанное платье. Подумала о том, мать ее Устинья – старушка под сто лет, доживавшая свою жизнь у нее в доме за занавеской в углу за печкой. Это теперь она немощная старушка, уж давно не встающая с постели. А раньше – сильная,