Путин. Леонид МлечинЧитать онлайн книгу.
преступлений, находящихся в компетенции ФСБ. Если информация подтвердилась, следует доклад президенту.
Но если речь идет о высокопоставленном лице, разве не обязаны органы госбезопасности немедленно, еще до окончания проверки, которая потребует времени, сообщить президенту, что у одного из высших чиновников государства возникли серьезные проблемы?
– Мы не обязаны это делать и не делаем, – твердо ответил бывший директор ФСБ, – потому что неизвестно, чем закончится проверка, а доклад президенту повлечет за собой, если пользоваться старой терминологией, некоторое поражение в правах. К человеку будут относиться с сомнением: на него что-то есть у ФСБ. Это абсолютно неправильно и незаконно. Я всегда старался этого избегать. Вот если имеются документы, подтверждающие его вину, тогда следует докладывать президенту.
Когда возникло дело Скуратова, Федеральную службу безопасности уже возглавлял Путин. Владимир Владимирович с самого начала вошел в узкий круг людей, которые принимали важнейшие решения. Его предшественник на посту директора ФСБ Николай Ковалёв не был допущен в этот круг, у него не сложились личные отношения ни с президентом, ни с его ближайшим окружением…
Чем же Скуратов вызвал недовольство в Кремле?
Сам он полагает, что причиной стали слишком активные действия его подчиненных. Прокуратура занималась такими громкими делами, как злоупотребления при реставрации кремлевских помещений (этим ведало Управление делами президента во главе с Павлом Павловичем Бородиным), сомнительные финансовые операции в «Аэрофлоте» (в этом обвинялись соратники Бориса Абрамовича Березовского), деятельность частной охранной компании «Атолл», которую заподозрили в незаконном прослушивании разговоров видных политиков…
Скуратов рассказывал, как за месяц до описываемых событий, в начале января 1999 года, пришел к главе правительства Примакову:
«Мы всегда общались с ним без всяких проблем, стоило мне поднять телефонную трубку, – он ни разу не отказал во встрече, всегда находил время. И всегда разговор с ним был очень откровенный, я всегда получал у него поддержку. А последняя встреча оставила какое-то невнятное ощущение. Словно бы Евгений Максимович что-то недоговаривал».
Скуратов сказал главе правительства:
– Я возбуждаю уголовное дело против Березовского.
– В связи с чем? – спросил Примаков.
– В связи с тем, что Березовский прокручивает деньги «Аэрофлота» в швейцарских банках. Прошу вашей поддержки, прежде всего политической.
Примаков ответил:
– Обещаю!
Когда швейцарский прокурор, знаменитая Карла дель Понте, не могла получить российскую визу, Скуратов позвонил Примакову:
– Евгений Максимович, будет большой ошибкой, если вы откажете госпоже дель Понте во въезде в Россию. Визит срывается.
– Впервые об этом слышу, – ответил Примаков, – сейчас свяжусь с Ивановым, узнаю, в чем дело.
Разговор