Ярый князь. Виктор КарпенкоЧитать онлайн книгу.
взирал на хлюпающую носами челядь, и на своё семейство, и на младшенькую Евдокию, поблескивающую голубыми глазёнками из мехов не по росту большой шубы.
– Как ей там-то, птахе нашей, на чужбине будет? Отроковица, а уж замуж. Ладно бы дородностью да статью вышла, а то, что дитё малое, – причитала боярыня Авдотья Брагина.
Ей вторила княгиня Агриппина, жена Городецкого князя Бориса:
– По возрасту и ничего бы – тринадцать, да в кости мелковата. Ништо, чай, в постельку-то сразу не уложат, а там подрастёт.
Дмитрий Константинович, нагнувшись, поднял дочь на руки и, поцеловав в лоб, напутствовал:
– В дороге не балуй! Знаю я тебя, проказницу. Боярыню Ростиславу слушайся. А к свадебному пиру и мы приспеем. Ну, с богом!
Вскоре санный поезд почти в две сотни возов под охраной малой княжеской дружины вышел из Нижнего Новгорода, и путь ему лежал далёкий: аж до самой Коломны, где ждал тринадцатилетнюю невесту шестнадцатилетний жених – великий князь владимирский, князь московский Дмитрий Иванович.
Не просто далось сватовство. Кто только не отговаривал Дмитрия от этого решения: и епископ Алексий, и бояре московские, и кое-кто из младших князей, но великий князь остался верен своему слову, и как только ему исполнилось шестнадцать – заслал сватов. Не остановил его даже пожар, случившийся в прошлом году на Москве. Больше половины города выгорело дотла. Потому венчание назначено в Коломне – вотчине московских князей.
К началу января санный поезд подошёл к Коломне. Город, сродни Нижнему, стоял на взгорье у слияния рек Оки и Москвы. Опоясанный высоким частоколом чёрных дубовых стволов, он поднимался посадами к княжескому терему и белеющей строгими каменными стенами Воскресенской церкви.
Князь Дмитрий Константинович с семейством прибыл двумя неделями позже и остановился на дворе своего зятя – воеводы коломенского Микулы Вельяминова, остальные же гости – нижегородские, суздальские, владимирские, Городецкие и иных княжеств – разместились по дворам купеческим. Накануне венчания провели сговор. Евдокию на него не пустили – по свадебному чину не положено, но она всё-таки ухитрилась подсмотреть и послушать, о чём говорили бояре московские и нижегородские. Там же она увидела и своего будущего мужа: Дмитрий подрос и, как ей показалось, несколько возмужал. Отец одарил будущего зятя первым благословением – образом, кубком, бархатом, сороком соболей, поясом, расшитым золотой нитью и драгоценными камнями. Получил в ответ тоже немалые подарки. Сговор проходил душевно, по-семейному. Княгиня Анна расспросила князя Дмитрия о здоровье, расцеловалась с ним через платок, вслед за ней также через платок жениха расцеловали подружки невесты – княжны и боярышни, присутствовавшие на сговоре. Обидно и досадно было Евдокии смотреть на такое. Да делать нечего: обряд того требует.
На следующий день и она получила от жениха множество подарков, а также перстень и панагию[21].
В день свадьбы собрались все участники торжества: тысяцкий, свахи, дружки,
Панагия – маленькая иконка, носимая на груди.