«Не чужие» и другие истории. Ольга Погодина-КузминаЧитать онлайн книгу.
которого жизнь влекла по течению мимо опасных водоворотов и рифов, по какой-то своей прихоти пока оберегая от больших неприятностей. Конечно, маленьких хватало – но у кого их не бывает?
– Я, наверное, не дал тебе выспаться? – спросил толстяк, приглаживая рыжеватые волосы, растрепавшиеся вокруг уже заметной лысины. – Стоит кашалоту принять горизонтальное положение, он наполняет мир отвратительными звуками… Впрочем, не более отвратительными, чем те, за которые ему обычно платят.
На всякий случай Шуберт отрицательно мотнул головой, но толстяк продолжал сокрушаться.
– Позор и хаос. Нужно написать это на моем лбу, как рыцарский девиз. Я могу опошлить любую святыню. Это мое главное неотъемлемое свойство, помимо жировой прослойки…
Шуберт деликатно промолчал.
Толстяка он встретил вчера на улице, выходя из клуба. Клиент сразу подозвал такси и назвал адрес недорогой привокзальной гостиницы. Шуберт толком разглядел его, только когда тот расплачивался за номер. На вид ему было лет сорок пять, и даже просторный плащ не скрывал его безобразной полноты. Приходило на ум, что он не случайно подъехал к самому закрытию – видимо, рассчитывал выбрать добычу среди тех, кто уже не надеялся хоть что-то заработать этой ночью.
Крякнув, толстяк сел на постели, опустив босые ноги на голый пол, и дешевая гостиничная кровать заскрипела под весом его тела, сливочно-розового и почти безволосого. Шуберт со странным чувством припомнил, как ловко и без видимых усилий тот разделался с ним ночью, начав в тесной ванной и закончив на этой же кровати, которая вроде бы и не скрипела тогда.
Натягивая брюки, толстяк сказал:
– Сразу извини, если что-то… Если обидел тебя словом или делом. Или телом. Бог свидетель, я уважаю твой выбор, либо же его отсутствие. Тем паче, что наша встреча спасла меня от глупого шага, к которому я вплотную приблизился вчера. Не поверишь, я даже пытался перетащить свою задницу через балкон одного многоэтажного дома…
Вчера толстяк пытался объяснять Шуберту теорию каких-то струн, смеялся невпопад и даже декламировал стихи, но от него пахло спиртным, и это служило достаточным оправданием. Теперь же его слова заставили насторожиться. Не то чтобы Шуберт редко слышал подобные разговоры или боялся их – тема суицида была одной из самых популярных в их среде. Но веселый, даже залихватский тон, которым толстяк сообщил о своем намерении прыгнуть с балкона, вызывал опасения.
– Впрочем, раз уж я опоздал умереть молодым, придется смириться с дальнейшим бездарным существованием, – толстяк сделал паузу и подмигнул Шуберту. – Кроме прочего, это определенно был лучший секс в моей жизни. Небо подсказывает, ты – именно тот, кто мне нужен сегодня. Надеюсь, ты никуда не торопишься или сможешь отменить свои планы.
– А что нужно делать? – спросил осторожный Шуберт, решив всё же, что рассуждения толстяка о самоубийстве не следует принимать всерьез.
– Для начала мы позавтракаем, ни в чем себе не отказывая.