Отель «Большая Л». Шурд КёйперЧитать онлайн книгу.
не громче писка мыши в желудке у льва, и толпа, распевая «We are the champions», уносила меня все дальше и дальше от папы, а в голове у меня только и вертелось: папа умрет… папа умрет… и он тоже умрет. Все смотрели на меня и ухохатывались, думая, что я плачу от счастья, а я и не плакал вовсе. «Косси!», «Косси!», «Косси!»…
Тут завыла сирена скорой – и через полчаса я сидел в могильной тиши больничного коридора.
С золотой медалью на шее.
По-моему, белизна больничных постелей заразна
Когда умирала мама, меня не было рядом: все решили, что лучше мне при этом не присутствовать. Да я и сам струсил. С ней был папа. И Либби. По-моему, важно, чтобы кто-нибудь ласково на тебя смотрел, когда ты умираешь. Чтобы ты видел: этот человек рад, что ты жил. Чтобы этот человек поблагодарил тебя, даже если ты промолчишь в ответ, потому что не можешь ничего сказать. Но ты это видишь. Поэтому я обязан был быть рядом с папой. Он должен был видеть меня и то, что я его любил. Люблю. Я так рад, что все-таки успел в последний момент запрыгнуть в скорую! И папа был рад, я видел. Он мне улыбнулся. И взял меня за руку. И не отпускал, пока мы не приехали в больницу.
Там с папой стали делать всякие вещи, при которых присутствовать не разрешалось. Я сидел и ждал в коридоре. В футбольной форме, в бутсах, с грязными коленями. Только там я заметил медаль у себя на шее. Понятия не имею, кто мне ее повесил. Из папиной палаты доносились тихие голоса – папы, какого-то мужчины и женщины. Потом оттуда вышла медсестра. Я хотел ее обо всем расспросить, но она только сказала:
– Скоро придет врач.
И ушла.
Тогда я стал подглядывать. Дверь палаты была приоткрыта. Папа лежал в кровати у окна, от его тела к машинам бежали провода. В носу у него была такая штука для подачи кислорода. Выглядел он жутко больным. Но еще шевелился и разговаривал с медбратом.
– Надо было надеть кепку, – сказал он. – Это все от солнца.
– Через несколько дней мы узнаем больше, – ответил медбрат.
– Несколько дней? У меня же отель!
– У вас только одно сердце. Если оно не выдержит…
Так я и знал, я сразу понял: это инфаркт!
– Но мне было больно здесь, – папа показал на середину груди, – а сердце тут, – он ткнул пальцем левее.
– Это распространенное заблуждение, – ответил медбрат.
И папа вдруг так испугался! Он побелел как мел, серьезно. Казалось, ему лет сто.
– Пожалуйста, скажите моим детям, что все будет хорошо, – попросил он медбрата.
– Могу соврать.
– Спасибо.
Медбрат скользнул взглядом по двери и увидел меня.
– Тебя же попросили подождать в коридоре, – строго сказал он.
Я быстро помахал папе, и он помахал в ответ, не поднимая руку с кровати.
Опять я сидел в коридоре. Сестры еще не пришли. А что если они опоздают?
Мне так хотелось быть с папой! Он, конечно, не при смерти, но мама тоже долго не умирала, хотя мы уже знали, что это неизбежно. Тогда хочешь не хочешь, а становишься другим