Красное Солнышко. Генрих ЭрлихЧитать онлайн книгу.
ж, для Европы и писалось, Димитрий даже имя свое изменил на европейский лад – император Деметриус. Известив дворы европейские о принятии им нового титула, Димитрий сразу поставил себя выше всех властителей, он бросил им вызов – подчинитесь! Короли, владетельные герцоги, сам Папа римский отмалчивались, не желая, с одной стороны, величать царя Русского императором, а, с другой стороны, понимая, что непризнание титула – обида смертельная и готовый повод к войне. Димитрий же нарочно их дразнил, в следующих посланиях он прибавил к своему титулу слово «непобедимый», ясно давая всем понять, что он не только готов к войне, но и стремится к ней.
Первой на его пути лежала Польша. Нет, Димитрий не собирался завоевывать ее силой оружия, страну эту за несколько лет жизни там он успел полюбить и не желал проливать братскую кровь. Он надеялся овладеть Польшей так же, как недавно овладел Русью, он намеревался повторить тот же путь, но в обратном направлении, из Москвы в Краков, из Кремля в Вавель.
И для этого были все условия. Поляки давно своим королем Сигизмундом недовольны были, с того самого момента, как стихли громогласные крики в честь его избрания. Нелюбезный, скупой, вечно надутый и постоянно чем-то недовольный, вдобавок ко всему истовый, непримиримый католик, и это в стране, в которой волею судеб население исповедовало четыре разные веры, не считая бессчетных ересей. Немудрено, что все больше людей обращали свои сердца к царю Московскому, молодому, деятельному, веселому и – веротерпимому. В пользу Димитрия действовала целая партия во главе со знатными шляхтичами братьями Стадницкими и Николаем Зебржидовским, из которых даже один старший Стадницкий, Станислав, прозвищем Дьявол, мог возмутить все королевство.
К ним-то и ездили постоянно поляки из Московского окружения Димитрия, им они возили деньги, отпускаемые Димитрием с присущей ему щедростью. За это Димитрия и осуждать нельзя, всем известно, что любой самый обширный заговор обходится дешевле самой маленькой войны. Но зачем же он рать такую сильную призывал, спросите вы. Только для вразумления неразумных и охлаждения голов горячих, которых в Польше предостаточно, отвечу я. Войско и шагу не должно было ступать в пределы польские, а стоять на границе, дожидаясь, пока дело закончится миром к всеобщему удовольствию. А дальше, слышу я нетерпение в вашем голосе. А чего обсуждать, что дальше-то было бы, коли и это, к сожалению, не свершилось?
Да, далеко я вперед забежал, от свершений Димитрия к планам его перешел, навсегда в голове его оставшимся. Надобно назад возвращаться.
Я вот все о делах рассказываю, а о том, как жил Димитрий, как страна при нем жила, и не говорю. Если одним словом, то – весело. Димитрий сам был человеком открытым и веселым и весельем своим весь двор заражал. Всегда что-нибудь придумывал. К застольям долгим и питию усердному пристрастен он не был, любил движение, музыку, танцы, поэтому часто старый дворец царский расцвечивался огнями, неслась из него разудалая музыка, преимущественно,