Клим Ворошилов. Первый Маршал страны Советов. Друг Сталина, враг Хрущёва. Петр БалаевЧитать онлайн книгу.
родственно-племенным связями кудрявых комсомольских секретарей. Нефть и люминий поплыли за бугор в обмен на инвалюту через руки «комсомольцев». И тут свершилась историческая справедливость, посредники рассудили, что их охамевшие и отупевшие высшие партийные начальники в условиях свободного рынка достойны только одного – феерически наглого кидалова.
Потом некоторые из них, этих партбоссов, такие как Гришин, по рассказам умирали в собесе, в очереди за пенсией. Хоть в таком виде, но историческая справедливость свершилась.
Конечно, новоявленные банкиры стеснялись признаваться в том, что миллиарды к их рукам прилипли в результате кидалова. А кинутые стеснялись того, что оказались такими невероятными лохами.
Если вам еще не понятно, что это для вас, для тех, кого «элита» называет глумливо нищебродами, приготовили наживку в виде «мирового еврейского заговора», то хватайте эту наживку. Только потом не плачьте, что крючок больно в губу впился и вас, как карася, станут на сковороде жарить.
Глава 5
На трибуну поднялся первый секретарь ЦК КПУ Н.В. Подгорный. Долго и с наигранным воодушевлением рассказывал об успехах. Конечно, не упомянул, что успехами он обязан своему предшественнику, Л.М. Кагановичу, на которого после войны взвалили восстановление Украины. По регламенту время докладчика заканчивалось, но главных слов еще сказано не было. Первый маршал уже стал думать, что у Подгорного проснулась совесть, но нет, самое «вкусное» было заготовлено на десерт: «В отчетном докладе абсолютно правильно указывается, что Молотов, Каганович, Маленков, Ворошилов оказывали сопротивление линии партии на осуждение культа личности, развязывание внутрипартийной демократии, на осуждение и исправление всех злоупотреблений властью, на выявление конкретных виновников репрессий, ибо они несут персональную ответственность за многие массовые репрессии в отношении партийных, советских, хозяйственных, военных и комсомольских кадров…». Основной упор Подгорный сделал, конечно, на «антипартийной деятельности» Лазаря Моисеевича, поток его грязной лжи закончился словами: «Я, товарищи, считаю, что Каганович нанес партии и народу очень много вреда. Это перерожденец, у которого давно уже нет ничего коммунистического. Мы считаем, что его действия несовместимы со званием члена великой партии коммунистов».
«Решили идти до конца, вплоть до исключения из партии, – понял Климент Ефремович, уловив одобрительное шевеление в Президиуме: Лазаря выгнать из партии! Это что ж за партия теперь будет?!»
В 1912 году Климент Ефремович возвратился на Донбасс, а в 1913 заработал новую ссылку после двух арестов. Отправили его в Пермскую губернию, но тут случилось 300-летие дома Романовых, грянула амнистия, срок ссылки сократили на год, и в 1914 году оказался Ворошилов в Царицыне. На Донбассе его все слишком хорошо знали, там на работу устроиться было не возможно.
«Наследил» Клим и в Царицыне. Устроился