Сталинский сокол. Комэск. Михаил НестеровЧитать онлайн книгу.
мурлыча под нос что-то веселое, удалился, а Олег принялся за еду.
Старушка жалостливо на него смотрела, время от времени протирая ему рот салфеткой. Осилив бульон, Северов, наряду с приятной тяжестью в животе (глазами готов был съесть ведро бульона, но насытился и чашкой), ощутил и сонливость. Если раньше это больше походило на беспамятство, то теперь это была именно сонливость.
– Поспи, милок. Сон для тебя сейчас – лучшее лекарство.
С этими словами старушка удалилась, а Северов провалился в сон.
Пробуждение произошло, судя по положению Солнца и пению птиц, утром следующего дня. Не успел Северов толком проснуться, как, словно по волшебству, появилась та же старушка с тазиком и полотенцем.
– Давай-ка умываться, милок! А потом будешь завтракать.
Протерев лицо и руки Олегу влажным полотенцем, она покормила его вкусной манной кашей на молоке. Манную кашу Олег не ел лет сорок, не любил ее никогда, но эта оказалась очень даже ничего! Пока старушка уносила посуду, Северов принялся анализировать ситуацию.
Выглядело все откровенным бредом. В живых он не должен был остаться, граната – не новогодняя петарда. Но он жив и, судя по состоянию тела, весьма здоров. Что-то здесь не так. Обстановка-ретро. Это, во-первых. В разговоре доктор назвал Северова летчиком! Это, во-вторых. Откуда он может это знать? Хотя, если подумать, пенсионное удостоверение и документы из аэроклуба при нем были. А, обращение! Товарищ летчик! Кто же так станет сейчас говорить?
Дверь открылась, снова вошла старушка и принялась протирать тряпкой тумбочки и подоконник. «Начнем с простого», – подумал Северов.
– Скажите, а какой сейчас день?
– Так пятница уже! Ты в беспамятстве пять дней лежал. Мы уж думали, не осилит организм твой, помрешь…
«Так, была боль в груди, хоть и несильная. Голова побаливала, но не как при ударе или контузии. А сейчас вообще не болит, при травме головы так не бывает. Значит, какая-то простуда с высокой температурой. Пневмония?»
– А у меня что, воспаление легких было?
– Было милок, было. Доктор говорил, что очень сильно простудился ты, в ледяной воде долго был.
Видя недоумение на лице Северова, старушка подошла поближе и присела на краешек кровати.
– Ты что же, и правда ничего не помнишь? Ребятишки на плоту катались, да развалился плот-то у них. В воде они оказались, а вода-то ледяная! Потонули бы, верно, так ты в воду бросился и вытащил их. За одним нырял долго, но вытащил! А сам ты, как приятели твои сказали, совсем недавно от хвори оправился. Организм уже ослаблен был, вот и заболел ты так тяжело.
«Ну и дела, – изумленно слушал Северов этот рассказ. – Значит, никакой гранаты не было, а была река, из которой я каких-то пацанов доставал! Я сошел с ума, сбрендил, крыша уехала! Так, вода холодная, вернее ледяная. Ну да, май, потеплело недавно. Вода, конечно, очень холодная. Вот только откуда она в парке взялась?»
Северов провел рукой по подбородку. Странно, щетина, конечно, есть, но не то чтобы очень длинная. За пять дней должен зарасти намного больше. Может, в беспамятстве щетина растет медленнее? Блин,