Балканский рубеж России. Время собирать камни. Елена ПономареваЧитать онлайн книгу.
но что не менее важно – политическое влияние в регионе, а также мощное революционное движение, затронувшее периферию капитализма, стали сильнейшим внешним катализатором объединения славянских народов. Причем, неоспоримой легитимностью в качестве центра нового югославянского государства обладал только Белград. Объяснения такому выбору весьма утилитарного свойства.
Во-первых, Сербия уже по итогам русско-турецкой войны 1877-1878 г., как и Черногория, были самостоятельными суверенными государствами, совмещали суверенитет факта и суверенитет признания. Во-вторых, в отличие от Черногории Сербия обладала существенными внутренними ресурсами – территорией, населением, более развитой экономикой, и что не менее важно – психоисторическим превосходством: черногорцы – это сербы, создавшие свое государство в период феодальной раздробленности. Белградские сербы рассматривали и черногорцев и боснийских сербов как младших братьев, которые должны жить в одной семье.
В-третьих, это поддержка (финансовая, военная, политическая и духовная) идей объединения малых народов бывших империй в одном государстве великими державами. Создание государства южных славян на началах федерации, с одной стороны, виделось единственным способом объединить сербские и хорватские области в одно политическое целое, поскольку население этих территорий не примирилось бы с механическим включением их в одну политическую рамку. Особенно щепетильны в этом вопросы были хорваты, которые в процессе переговоров постоянно обращали внимание на ненасильственное объединение, в чем видели основу действенного и жизнеспособного «национального сербохорватского здания» (Ю. Писарев).
С другой стороны, в общеславянском государстве можно было политически и территориально «размазать» сербов, не только уравновесить их влияние другими народами, но постепенно нивелировать сербский, а значит и русский фактор. Сербы не заметили этот подвох, за что потом жестоко поплатились. Конечно, нужно было укреплять и расширять свое национальное государство, но История сдала крапленые карты. Пророческими оказались слова русского консула в Питтсбурге Г.В. Чиркова о том, что значительная часть хорватов в начале ХХ в. видела в Сербии «лишь благоприятный в настоящее время этап для осуществления своих собственных национальных домогательств». Безусловно, недовольство политикой венского правительства толкало национальные круги словенских и хорватских земель к объединению с Сербией, но отсутствие внешнего врага, как верно отмечает Е.Ю. Гуськова, должно было неминуемо привести к возрождению национальных программ создания собственных независимых государств.
В Белграде идея создания общего югославского государства впервые была официально провозглашена 7 декабря 1914 г. на заседании народной Скупщины (парламента) в Нишской декларации. В документе подчеркивалось, что правительство Королевства Сербии считает своей самой главной задачей обеспечить «освобождение