Охота к перемене мест. Валентин ИвановЧитать онлайн книгу.
Вы, например, будете получать один рубль пятнадцать копеек в месяц. Сумма смешная, если не сказать издевательская. Но те, кто по любым причинам – из страха или из брезгливости отказались вчинить иск – поступили глупо по другой причине. Дело в том, что некоторые из осужденных смогут дожить до конца назначенного им срока наказания, а часть из них решит примерным поведением сократить сроки, чтобы выйти условно досрочно. Так вот, они не смогут этого сделать, пока не выплатят весь причинённый потерпевшим ущерб. Поэтому для Вас это гарантия, что им не будет послаблений.
К слову сказать, я не получил ни копейки из суммы иска, но уже через год я рассматривал эту историю почти как прочитанную в детективном романе, а не как ту, к которой я сам оказался тем или иным образом причастен.
Охота к перемене мест
Вы заметили, сколь удивительным домоседом стал за семьдесят лет Советской власти русский человек, хотя предки его таковыми не были. Они порывались то в Индию, о которой знали лишь, что это «край земного диска, где живут плешивые люди», то покорять бескрайние и дикие просторы Сибири, то открывать далекий пролив между Америкой и Азией, то покорять Антарктиду или Северный Полюс. Боже, что может сделать с человеком обыкновенная прописка! А еще хуже – отсутствие таковой, в связи с отсутствием паспорта. Не менее важное значение имеет также «бесплатное жилье», которого ждут десятилетиями, а некоторые – всю жизнь. У моей жены, к примеру, была закадычная подружка. Вместе выросли в детдоме. Звали ее Гавриком, поскольку фамилию она имела Гаврилова. Так вот у этого Гаврика родители были живы и здоровы, просто ей не повезло. Упала она в пятилетнем возрасте с забора и повредила позвоночник. Врачи сказали, что останется на всю жизнь горбатой. Родители-то были молодые. Зачем нам горбатая дочка, – решили они, – лучше другую родим, не горбатую. А эту сдали в детдом. Выросла она, знатной прядильщицей стала, многостаночницей и передовицей. Имела кучу грамот, неплохую зарплату, каждый год по профсоюзным путевкам на курорты ездила. Да только прожила всю свою жизнь в общежитии своей прядильной фабрики. На комбинате девки – кровь с молоком, замуж быстро выскакивают, детей нарожают, как тут не дать квартиру. В общежитии с дитём жить не положено. Закон такой. А горбатая, она ведь одна – ей грамотку или там путевку. Так и умерла наша Гаврик в общаге. Простудилась, слегла, и через неделю мы получили телеграмму от соседок, ибо родственников у нее не было. Понятно, что соседкам о своих родителях она не рассказывала. Горлом своё брать в профкомах не умела, вот и прожила всю жизнь «с удобствами на улице».
Нам, кстати, с квартирой повезло. Когда я поступил в университет, мы с невестой приехали в академгородок, сняли крохотную комнатку в Новом поселке. Свадьбы не было. Мы просто расписались в ЗАГСе и вечером распили вдвоём бутылку шампанского. Поскольку меня впереди ожидала блестящая научная карьера, квартира