Рассуждения о методе. Начала философии. Страсти души (сборник). Рене ДекартЧитать онлайн книгу.
состоит в сравнении действий автомата и человека: как бы хорошо (даже лучше человека) и как бы разнообразно ни действовал автомат, всегда найдутся действия, вовсе не имеющиеся у автомата, которые и покажут, что движения его происходят без сознания и вследствие одного расположения его органов.
Тогда как у нас разум служит нам всеобщим двигателем во всех случаях жизни, для автомата необходимо особое возбуждающее к действию устройство органов для каждой случайности, откуда очевидно, что в одной машине невозможно совместить столько двигающих органов, чтобы их достало на все случайности жизни.
Указанными двумя способами можно найти также различие между людьми и животными. В самом деле, нельзя не обратить особенного внимания на то обстоятельство, что нет столь глупых и бессмысленных людей, не исключая и сумасшедших, которые не были бы в состоянии связать свои слова в речь для передачи своих мыслей другим, тогда как, напротив того, нет животного столь совершенного или способного, которое могло бы это сделать. Происходит подобное никак не от недостатка в органах, потому что мы видим сорок и попугаев, способных произносить слова так же, как и мы, и тем не менее неспособных говорить так же, как мы, т. е. выказывать, что они понимают то, что говорят. Напротив того, люди, рожденные глухонемыми и потому лишенные настолько же или более чем животные способности говорить, обыкновенно придумывают различные знаки, посредством которых сообщают свои мысли другим людям, живущим с ними и имеющим время изучить их особый язык. И это доказывает не только то, что у животных менее разума, чем у человека, но то, что у животных вовсе нет разума, потому что из предыдущего видно, как мало нужно разума для того, чтобы уметь говорить. Замечая неравенство способностей между животными одного рода, так же как и между людьми, мы не можем, однако ж, ожидать, что какая-нибудь обезьяна или попугай, совершеннейшие в своем роде, поравняются в способности говорить с глупейшим или вовсе с помешанным ребенком, что происходит от совершенно другой природы души животных в сравнении с нашей. При этом не должно смешивать слов с естественными телодвижениями, выражающими страсти, которые могут делать животные и машины, не должно также предполагать, по примеру древних, что животные говорят, но мы не понимаем только их языка. Предположение древних несправедливо, потому что животные, имея многие органы, подобные нашим, могли бы так же сообщить свои мысли нам, как и подобным себе. Достойно внимания еще то обстоятельство, что хотя есть много животных, показывающих в некоторых своих действиях больше ловкости, чем мы, однако мы видим в то же время этих животных вовсе лишенных искусства в остальных действиях, так что их особые способности не доказывают присутствия в них ума. Имей животные ума более нашего – они лучше бы нас делали все, но они ума вовсе не имеют и ими действует просто природа сообразно с устройством их органов, подобно тому как часы, составленные из одних колес и пружин, с большей