Зеркало грядущего. Влад СавинЧитать онлайн книгу.
будущее – и заблаговременно поднимает вопросы, что делать, когда это случится. Вы не задумывались, как бы вам написать роман об ином светлом будущем – который будет полезен не одной молодежи. Про мир через тысячу лет, когда не только вся Земля объединена коммунистической идеей – но и к далеким звездам летят посланцы человечества. Такой роман будет очень своевременен и полезен. Конечно, мы ценим товарищей Долгушина, Немцова, Гуревича, равно как и линию «ближнего прицела». Однако Партия считает, что бояться смотреть дальше вперед – это непростительная ошибка. Так что дерзайте – а мы оценим. И думаю, что в Союзе писателей никто не станет возражать.
– Последний вопрос, Анна Петровна. А отчего вы думаете, что я справлюсь? Тут фигура уровня Беляева или Адамова нужна, а я – скромный палеонтолог.
– Я не думаю, Иван Антонович, я знаю. А откуда – на этот вопрос сейчас позвольте не отвечать.
Валентин Кунцевич. В 2012 г.
старлей морской пехоты СФ,
в 1953-м – полковник, дважды Герой
Оказывается, в сталинском СССР жить очень даже неплохо! Скажете – тем, кто люди не рядовые, а каково простому человеку? Так ведь даже тут есть разница, в элите страны те, кто имеет реальные заслуги перед Отечеством – или всякие березовские и ходорковские, кто подсуетился больше всех украсть? Да и обычным людям – квартиры дают, цены снижают. Москва сорок пятого и сегодня, через девять лет, – заметно в лучшую сторону отличается, если по улицам пройти. И в провинции при советской власти дома культуры, или просто клубы с библиотекой-читальней и кинопередвижкой почти в каждом селе, как при царе церкви, были – и эти очаги культуры работали, в отличие от наших двухтысячных. Так что прав Иосиф Виссарионович, «жить становится лучше и веселее», под этими его словами и я подпишусь!
О себе скажу – воевал честно. После Победы остался в кадрах, пришлось во всяких делах поучаствовать, – но после китайских приключений три года назад стал «невыездным». И сейчас числюсь в Службе партийной безопасности (она же в просторечии «инквизиция») – следим, чтоб процесс демократизации не перешел безопасные рамки и не превратился в майдан. Кстати слово это (в турецком, «рынок») здесь ассоциируется с киевским мятежом сорок четвертого года (отсутствующим в нашей истории), когда бандеровцы при попустительстве тамошнего первого, Кириченко, устроили кровавую вакханалию, в расчете даже не на победу, а чтобы «кровавый сталинский режим» угробил при подавлении возможно больше народа, чтоб показать миру – ОУН еще не вмерла. Я был там – конечно, с теми, кто наводил порядок, «бандеровец – к стенке». А командовала нами Аня Лазарева, как чрезвычайный и полномочный представитель Москвы, имея в кармане грозную бумагу с подписью «И. Ст.». Ну а теперь загнали меня, бойцового волчару, в Академию – это тоже заведение интересное, по первоначальному замыслу, готовившее спецов по теме, «как ослабить и свалить чужую власть во вражеской стране – и, соответственно, мешать врагу сделать то же у нас». Но затея быстро