Сталин против Гитлера: поэт против художника. Сергей КормилицынЧитать онлайн книгу.
больше укрепило меня в том, что мы имеем в лице Ленина горного орла нашей партии. Не могу себе простить, что это письмо Ленина, как и многие другие письма, по привычке старого подпольщика я предал сожжению.
И ведь бежал, что характерно, причем успешно! Правда, не с первого раза. Первая попытка провалилась из-за мороза: опального революционера этапировали с теплого летнего Кавказа, так что у него не было нормальной зимней одежды, а были только, по воспоминаниям других ссыльных, легкая папаха на сафьяновой подкладке, бурка и щеголеватый белый кавказский башлык (то-то, должно быть, зрелище было для местных жителей!). Так что, попытавшись покинуть Новую Уду, он сумел добраться только до близлежащего городка, здорово обморозив руки и физиономию.
Вторая попытка оказалась более успешной, хотя кроме того, что Иосифу таки удалось бежать, о ней ничего не известно. Впрочем, Лев Балаян в своей книге цитирует письмо Михаила Кунгурова, которое крестьянин написал Сталину уже в 1947 году, отчаявшись получить нормальную пенсию и умоляя о помощи. В этом письме, в частности, говорилось: «Я глубоко извиняюсь, что беспокою Вас. В 1903 году, когда Вы были в ссылке, село Новая Уда Иркутской губернии Балаганского уезда, в то время жили у меня на квартире. В 1904 году я увез Вас лично в село Жарково по направлению к станции Тыреть Сибирской железной дороги, а когда меня стали спрашивать пристав и урядник, я им сказал, что увез Вас по направлению в город Балаганск. За неправильное показание меня посадили в каталажку и дали мне телесное наказание – 10 ударов, лишили меня всякого доверия по селу. Я вынужден был уехать из села Новая Уда на станцию Зима Сибирской железной дороги»[34]. Вот оно, оказывается – все обыденно и просто! Уговорил своего домохозяина – то ли попросту купил его молчание за собранные «в шапку» среди ссыльных деньги, то ли по своему «волшебному» обыкновению уболтал его – и тот согласился не просто отвезти смешного кавказца в бурке до ближайшей станции, но даже пресловутые десять ударов вытерпеть.
Почему такое изумление в моих словах? Потому что версий относительно «механизма» бегства из ссылки было несколько – все авторские, рассказанные в разное время Сталиным в качестве байки, и все как одна сенсационные. Чего стоило, скажем, утверждение, что ссыльный горец банально «угнал» ямщика – заставил довезти его до нужного места, угрожая вознице кинжалом. Или вот еще прекрасный образчик остроумия вождя – рассказ, что он нанимал вывезших его из Сибири ямщиков за аршин водки. Кто только не цитировал эту байку, но лучше всего, сдается, сделал это Вильям Похлебкин, свято уверовавший в ее правдивость: «Сталин, используя интуитивно и сознательно некоторые черты русского характера, умел располагать к себе ямщиков на сибирских трактах. Он не старался их упрашивать скрыть его от полиции обещаниями дать деньги или, как барин, не предлагал им «дать на водку», то есть всячески избегал того, чтобы люди воспринимали его как человека, хотевшего их «подкупить», сделать что-то недозволенное за